Призраки дальних дорог

— Тяжело, небось, охранять такую капризную дуру? — поинтересовался он. — Искренне сочувствую вам, Тиата. Но виру за оскорбление все равно возьму. Не беспокойтесь, не слишком большую. Пусть наглую девицу выпорют вон хоть теми прутьями, — он показал на ближайшее бочковидное дерево. — Ну, а потом мне понадобится... То, что нужно мужчине от женщины. Как минимум, от трех женщин. Лучше больше. Если это в принципе возможно, конечно.

Юноша попросил этого, поскольку ощутил, что защиты из гримуара слетели с него напрочь, придется долго и трудно восстанавливать их, но только после удовлетворения, до него ничего сделать невозможно — желание с каждой минутой нарастало, становясь попросту нестерпимым. Ясно теперь, почему Зорхас говорил, что ему в любом месте, где окажется, придется в срочном порядке набирать новый гарем, без этого не выживет. Чтоб проклятой Малышке в совсем уж гнусное место провалиться, хотя гнуснее, казалось бы, уже некуда. Отомстила, тварь поганая.

На капризную дуру обижаться было глупо, но за оскорбление виру следовало брать всегда, эту истину полуорк вбивал в него чуть ли не молотом, и все-таки вбил. Да и Кериан с данным утверждением был полностью согласен. Вот только реакция Тиаты на его слова оказалась совершенно непонятной, она почему-то мертвенно побледнела и обреченно уставилась на дерево.

— Господин, порежьте меня на куски, если желаете, но не убивайте глупую девчонку так страшно! — взмолилась она, прижав руки к груди. — Она не заслуживает столь страшной смерти, поверьте! Да, глупая и наглая, но с возрастом это пройдет! Умоляю вас пощадить ее!

— Не понял... — растерялся Артем. — С каких это пор от нескольких ударов прутьями по заднице умирают?

— Но это же мерсек, — не менее растерянно посмотрела на него Тиата. — Его прутьями только казнят, они все усеяны мельчайшими, загнутыми, ядовитыми и очень острыми колючками, один удар снимает сразу целый слой плоти с тела и буквально выжигает ее ядом, уже после второго удара спасти человека невозможно, и умирает он в страшных муках, в течение нескольких дней, сгнивая заживо...

— Бр-р-р... — поежился юноша. — Ну и деревья у вас тут растут на обочине дорог. У нас бы такие давно вырубили. Я не имел в виду казни, естественно, пусть дурочке за язык без костей дадут несколько ударов вожжами, этого вполне хватит, чтобы думала впредь, когда, что и кому говорить. А то ведь нарвется однажды, решив, что весь мир под ее ногами. Был случай недавно. Наследница древнего, богатого рода обиделась на меня за то, что я не стелюсь перед ней, и использовала запрещенное зелье подчинения, не выяснив, какое за это полагается наказание. Ее изгнали из рода на алтаре и собирались казнить, причем очень жестоко, мне, чтобы спасти идиотку, пришлось взять ее в рабыни. Потом нашелся парень, который ее любил, и я подарил ее ему.

— Вы были невероятно добры, — опять поклонилась госпожа воинов. — У нас за использование запретных ядов бросили бы в яму с прутьями мерсека кого угодно, и пощады не было бы ни в каком случае, есть вещи, которые прощать нельзя. А вожжи? Это очень гуманно после ее слов.

Она махнула рукой двум высоким, дюжим охранницам, те подхватили завизжавшую наследницу и утащили ее вглубь каравана. Вскоре оттуда раздался свист вожжей, звуки ударов и еще более отчаянный визг Илессы, которую до сих пор никогда не наказывали, что бы она ни творила.

Тиата удовлетворенно кивнула. Пойдет на пользу, и даже ее старшая сестра Илора, мать наследницы, согласится с этим. Это же надо, сказать такое человеку, спасшему тебе жизнь! А какая судьба ждала выживших в руках гархов знали все женщины мира, предпочитая покончить с собой, чем испытать такой ужас.

Вторая просьба чужака пришлась госпоже воинов по вкусу. Возможность получить ребенка от колдуна очень дорого стоила, а тут он сам предлагает, причем бесплатно, и минимум трех готов одарить. Да они все, включая ее саму и поротую наследницу, галопом побегут, стоит ему только пальцем поманить. Ежели родится хоть один одаренный, пусть даже мальчик, то сила рода возрастет многократно, он сразу войдет в ряды высшей аристократии. Обычно колдуны брали за ночь с одной женщиной такие деньги, что мало какой род и даже клан был способен их уплатить. А этот даром готов их осчастливить! Вероятно потому, что чужак, и не знает местных реалий. Этим грех не воспользоваться.

— Вы не будете против, господин, если я приду к вам первой?.. — осторожно поинтересовалась Тиата. — Я не слишком стара для вас?

— Нет, что вы, — улыбнулся Артем. — Именно таких женщин, как вы, я больше всего люблю и ценю. Строгих, сильных, решительных, активных, несколько жестоких, знающих себе цену, черноволосых, с крупной фигурой. Но это немного позже. Вы так и не сказали, есть ли в вашем мире какая-то беда, с которой вы сами не в состоянии справиться.