Прививка против приключений

— Командор! — крикнул он, на ходу выскакивая из воды. — Ребята! Подъем! Шторм идет!

Игорь спросонья не сразу понял, что происходит, и потому первым делом схватился за сейф. Убедившись, что с ним ничего не случилось, он огляделся и только теперь увидел полоску темных облаков на горизонте.

— Собачий нос! — ахнул он. — Полундра, хлопцы! Все по местам!

Паша скорчил презрительную гримасу и отмахнулся.

— Подумаешь, шторм! — пренебрежительно бросил он. — Впервой нам, что ли?

— Ты забыл, на чем мы плывем, — холодно пояснил Коля, разрезая бухту веревки на куски по три метра длиной. — Наше корыто не продержится и двух часов при такой волне. На вот лучше, привяжись.

Олег на носу лодки спешно распутывал дельфинью упряжь, отпуская животных на свободу. Лодку к этому времени уже ощутимо покачивало, и нам стоило больших усилий удержаться на ногах. Справа по борту всплыл Яша и сочувственно посмотрел на нас.

— Мне очень жаль, — грустно сказал он, — но я больше ничем не могу помочь. Надеюсь, все обойдется.

— Долго продлится эта заварушка? — прокричал Игорь. Дельфин не ответил — то ли не знал, то ли щадил наши нервы. Помолчав, Командор обреченно махнул рукой. — Ладно… Спасибо за все. А теперь уходи. Уходи в океан, дальше от берега! Скорее!

Яша выпрыгнул из воды, прощаясь, и растворился в свинцово-серых волнах. Мы остались одни.

— Два часа… — пробормотал Игорь, с трудом расправляя на коленях мокрую карту. — Должно хватить, чтобы достигнуть берега, если, конечно, мои расчеты верны…

— А если не верны? — с любопытством спросил неугомонный Паша, — что тогда?

— Тогда, — разозлился Игорь, — ты пожалеешь, что бросал в море свои идиотские записки, а не завещания! понял? За дело, хлопцы!

На мачту набросили пару дополнительных канатов и укрепили парус. Лишние весла накрепко привязали поперек шлюпки и сами привязались к ним. Хозяин, опутав веревками свой драгоценный сейф, запихнул его под кормовую банку и покрепче ухватился за румпель. Флинта Витька сунул за пазуху, и оттуда, сквозь свист ветра то и дело слышались его раздраженные выражения.

Ураганный порыв ветра швырнул лодку вперед, и мы взлетели на гребень первой большой волны.

— Весла!! — крикнул Игорь, отчаянно работая рулем. За ревом урагана его почти не было слышно, но каждый из нас и так знал, что надо делать.

Небо и вода смешались в чудовищный коктейль, роль вишенки в котором досталась нашему суденышку. Шлюпка, подгоняемая ветром и усилиями гребцов, некоторое время удерживалась на гребне волны, затем стремительно заскользила вниз по склону. У всех перехватило дыхание. Огромная волна, тускло-зеленая, как бутылка, горой надвинулась на нас и поглотила шлюпку. Весло вырвалось из рук и с силой ударило меня в грудь. Распластанный потоком воды, я упал со скамейки и непременно вылетел бы прочь, не удержи меня веревка. Я уже начал задыхаться, когда шлюпка вынырнула на поверхность и через секунду взлетела на следующий гребень.

— Наддай!!! — взмахнул рукой Командор. Поймав пляшущую передо мной в воздухе рукоять весла, я всей тяжестью налег на нее, и лодка снова замерла в неустойчивом равновесии. Передо мной бугрилась вздутыми мышцами Пашкина спина, а на корме, стальной хваткой сжимая румпель, восседал Командор. Ремешок его треуголки был завязан у подбородка, и с нее потоками стекала вода. Я оглянулся. Длиннорукий Витька тоже греб изо всех сил. Грудь его вздымалась и опадала, однако причину этого я истолковал не совсем верно — из прорехи в его тельняшке показалась взъерошенная Флинтова голова и, ошалело повращав глазами, хрипло прокричала:

— Кар-рамба! Тысяча чер-ртей, ну и ночка! Сколько р-раз… А-аа!!!

Шлюпка клюнула носом и стремительно понеслась вниз. Стена воды ударила мне в лицо, и у меня снова захватило дух. Треща всеми скрепами, наше суденышко летело вперед. Я совершенно потерял чувство времени. Казалось, я всю жизнь сидел здесь и боролся со стихией. Волна шла за волной, свистел ветер, что-то кричал Командор, непослушное весло вырывалось из рук и норовило стукнуть по носу. Поглощенный этой борьбой, я не сразу обратил внимание на какой-то гул, перекрывавший рев бури. Прислушавшись, я вспомнил, где я слышал подобные звуки, и сердце мое наполнилось страхом — именно так, вал за валом бьется о берег разъяренный прибой.

— Мы же почти у берега! — прокричал я, едва шевеля распухшими губами, и оглянулся. Сейчас, когда мы снова были на волне, прямо по курсу можно было различить светлую полоску песка. О высадке на берег в такую погоду мы как-то не подумали.

Мой спутники тоже распознали этот грохот. Пашка вскочил с места:

— Земля, капитан! Земля!

— Чему радуешься, Колумб хренов?! — взревел Предводитель. — Убьемся… Табань!

Плюхнувшись на скамейку, Пашка схватился за весла и замахал ими, как стрекоза крыльями. Нас несло на песчаный берег со скоростью курьерского поезда. Парус давно уже сорвало ветром, шлюпка была полна воды, а все наши усилия лишь на минуту отсрочили столкновение. Оседланная нами волна неслась все быстрее, гребень ее запенился барашками и стал закругляться, падая на берег.