Прививка против приключений

— Прривет! — прокричал он, пытаясь приземлиться мне на голову. — Как ррыбалка?

— Уйди ради бога! — отмахиваясь, закричал я.

— Нет бога, кроме Кру-Кру, — наставительно сказал тот, сужая круги. — А вон там, в лодке — капитан Гурей, пророк его…

Я застонал.

Весла пенили воду. Слышалось тяжелое дыхание гребцов. Пот градом катился с них. Наверное, даже экипаж «Арго», удирая от Сциллы и Харибды, не прилагал таких усилий, однако поскольку гребли они в разные стороны, результат получился совершенно невероятный. Сперва я с удивлением заметил, что лодка стала как бы длиннее и, кажется, даже продолжает увеличиваться. Упругая резина бортов растягивалась все сильнее, и не успел я крикнуть, как все закончилось. Раздался треск лопнувшей резины, хлопок выходящего воздуха и два громких шлепка — лодка, порвавшись напополам, с силой засветила обоим гребцам по физиономиям, после чего все они скрылись под водой.

Флинт шлепнулся в воду, как подбитый самолет. Мокрый и взъерошенный, он еле вскарабкался мне на макушку и изумленно разинул клюв:

— Каррамба! Вот это ударр!

На поверхность всплыл Хозяин, а через пару секунд вынырнул и забултыхался, словно брошенный в воду самовар, Пашка. Лица у обоих были красные и распухшие.

— Собачий нос! — выругался Игорь. — Кажется, отбились. Димка, ты жив? А это на берегу кто? Витька?

На песчаном берегу Витя выделывал умопомрачительные антраша и прыгал выше головы, крича при этом что-то неразборчивое.

— Во дает! — восхитился Паша. — А где этот… круглый?

— Ты ската имеешь в виду?

— А? Ну да, этого… скота электронного. Где он?

— Утонул, наверное, — глубокомысленно изрек Предводитель, складывая руки на животе и покачиваясь на легкой волне. Пашка суматошно заоглядывался, нырнул пару раз, разыскивая пропажу, и, всплыв, помотал головой:

— Не видать. Лодки нашей обрывки лежат на дне, а его нет. Страшный Он ушел от меня.

Доставать лодку было бесполезно, и мы вплавь направились к берегу, волоча на веревке садок. Флинт на моей голове ужасно мешал, но, пока перья галчонка не обсохли, лететь он не мог, и мне не оставалось ничего другого, кроме как везти его на себе.

Обессилевший Витя лежал на берегу и тяжело дышал. Неподалеку от него валялся на песке злополучный скат.

— Ну и шуточки у вас, — заплетающимся языком произнес Виктор, едва лишь мы подгребли поближе. — Вы там что, совсем с ума сошли?!

Как выяснилось из рассказа нашего друга, скат в момент разрыва лодки был подброшен в воздух и, пролетев метров тридцать, упал прямо к его ногам. Песок был сырым, Виктор по случаю хорошей погоды вышел на берег босиком, а скат, совершенно ополоумевший от полета и удара о землю, стал выдавать разряд за разрядом. Дикий кордебалет в Витькином исполнении был вызван именно этим. Сейчас оба они окончательно выдохлись и лежали без движения.

— Ага! — воскликнул Пашка, подбежавши к скату. — Попался!

Он ткнул его пальцем и тут же, издав дикий вопль, упал и потерял сознание — на этот раз под ногами его не было надежного резинового днища лодки. Мы бросились с палками добить ската, но это оказалось излишним — израсходовав все силы в последнем ударе, чудище испустило дух. При помощи Коли и Олега мы перенесли пострадавших в лагерь и занялись обедом.

Ската жарили два часа. Без хвоста он идеально поместился на круглой хозяйской сковородке; мясо его оказалось жестким как подошва, но зато, как у всех хрящевых рыб, отсутствовали кости.

— Славно ты его, Витька, оттоптал! — восхищался Игорь. — Ни одной косточки не осталось!

Вечером он как обычно проверил сейф и скомандовал отбой. Утомленные дневными событиями, мои друзья повалились спать, а я еще долгое время сидел без сна, глядя на звездное небо и на бренные останки электрического ската, лежащие у костра.

Глава 3

Дрейфуя по течению. О музыкальном таланте Паши. Подоспевшее письмо. Неожиданные попутчики. Однофамильцы. Друзья познаются в еде. На гребне волны.

Был полный штиль. Кургузый парус, наспех сшитый из обрывков резиновой лодки, свисал с мачты как тряпка. Скрипели уключины — четыре пары изможденных рук налегали на весла. Жесткое шершавое дерево натирало ладони. Было жарко. Хотелось пить.

— Взгляните на этот бескрайний простор!

Игорь был преувеличенно бодр. Сложив карту Тихого океана, он подсчитал что-то на логарифмической линейке и снова взялся за румпель.

— Не зря этот океан называют Великим! — продолжил он. — Ведь нам, друзья, предстоит одолеть всего лишь малый отрезок пути при тихой, спокойной погоде. И совсем неважно, на чем мы плывем — на пиратской бригантине или…

— Или на шлюпке с пиратской бригантины, — хмуро закончил за него Олег.

— Ага, на ней, — нисколько не смутившись, согласился Командор.

Уже вторые сутки наша шлюпка продвигалась на запад при полном безветрии. Сменяя друг друга на веслах, мы совершенно выбились из сил и даже спали урывками.

— Еще пара дней, — буркнул Витя, разглядывая кровавую мозоль на ладони, — и можно будет просить о пенсии по инвалидности…