Прививка против приключений

Корабельные орудия грохотали больше часа, бомбардируя кормовую надстройку. Ядра так и сыпались на нее, вышибая двери, пробивая стены и сокрушая резные золоченые украшения. Красивое, исполненное изящества помещение на глазах превращалось в груду дымящихся обломков. Кое-где трепетали язычки пламени, с кормы тянуло гарью и затхлым пороховым дымом.

— Во дают! — полувосхищенно сказал Олег, — и не лень им?

Спрятавшись за ворохом брошенных канатов, мы из засады наблюдали, как Пашка с Игорем, выстроив в ряд все двенадцать пушек, вели непрерывный артобстрел кормовых помещений. Паша заряжал орудия и наводил их на цель, а Игорь поджигал фитили. То и дело они промахивались, и ядра, миновав рубку, со свистом уносились в океан.

— Опять мимо! — потрясая кулаками, набрасывался на Пашку Командор. — Какой идиот учил тебя стрелять?

— Я самоучка! — с гордостью отвечал боцман.

— Оно и видно…

Ирония судьбы заключалась в том, что воинствующие священнослужители уже битый час как бомбили пустую каюту — немногим раньше мы с Олегом попытались открыть канатный ящик, потерпели неудачу и скрылись на корме, а уже оттуда по коридорам пробрались на нос корабля. Командор же, полагая нас пойманными в ловушку, возжелал одним ударом покончить с мятежниками и изрядно в этом преуспел, в щепки разгромив все, что было на корме, исключая нас.

Олег лежал, машинально поглаживая рукоять пальцами меча, торчавшую над правым плечом. За поясом его черного балахона был короткий кинжал, а на бедре примостилась сумка со всякими хитроумными приспособлениями из арсенала ниндзя. Мое вооружение было не в пример скромнее — копье да нож, да и теми я не собирался пользоваться.

Неожиданно канонада смолкла. Осторожно выглянув из своего укрытия, мы разглядели сквозь клубы порохового дыма, как Капитан взбирается на пушку. В руке он сжимал рупор.

— Сдавайтесь, ироды, безбожники, Кру-Крупродавцы!!! — закричал он и, не получив ответа, подозвал Пашку, благословил его и отправил на разведку. Опасливо выставив вперед гарпун, тот скрылся за дверью и появился через пару минут, чумазый и растерянный.

— Никого нет, Ваше Преосвященство! — доложил он.

— Опять удрали! — Игорь потряс кулаками. — Ну, ничего. Карающий меч Кру-Кру рано или поздно падет на головы нечестивцев! Идем, сын мой, пора служить обедню.

Откатив пушки обратно к бортам, два верных апостола Кру-Круизма удалились к грот-мачте, откуда вскоре донеслись заунывные распевы молочной проповеди.

— Ну, и нам пора, — еле слышно сказал Олег и, пробравшись к люку, скрылся внутри. Я последовал за ним.

Уже целую неделю мы вели партизанскую войну за обладание канатным ящиком, скрываясь в темноте корабельных переходов. Игорь и Пашка попробовали было выследить нас, но рухнувшая сверху потолочная балка отбила у них всякую охоту осматривать трюмные территории. Но и на палубу они нас не пустили — вооруженные мушкетами, они обрушивали на нас шквал огня, едва мы высовывали нос наружу, а вот теперь пустили в ход и пушки… Наша попытка проникнуть к ящику была пятая и, как выяснилось в скором времени, последняя.

— Кто идет? — тихо послышалось впереди. — Пароль!

— Материализм и эмпириокритицизм! — отозвался Олег.

Эту фразу мы выбрали отнюдь не случайно: ни Игорь, ни Пашка никогда не смогли бы ее выговорить, даже если бы и подслушали.

Из мрака пустых комнат показалась долговязая фигура, устало опирающаяся на копье.

— Ну, как? — спросила фигура. Олег покачал головой. — Понятно… Ну, залезайте. Там на столе сухари, вино и сгущенка.

Освободившись от своего снаряжения, мы перекусили и повалились на матрасы.

— Ночью надо будет еще раз «прогуляться», — задумчиво сказал Олег. — Скоро Коля придет, тогда все и обсудим.

Я задумался и незаметно уснул, лежа в темноте и тишине. Ни того, ни другого я уже давно не боялся, а в запутанных лабиринтах корабельных переходов чувствовал себя как дома. Жить в трюме было можно. Единственное, о чем мы молились денно и нощно, это чтобы не разразился шторм — вдвоем с таким кораблем не справиться.

Проснулся я уже глубокой ночью, когда надо было выходить на разведку. За столом заканчивали ужин мои спутники. Недолго думая, я присоединился к ним, а затем, прихватив копье, углубился во тьму коридоров.