Привал с выдернутой чекой

– Я Крокодил-2, я Крокодил-2, слишком плотный огонь, слишком плотный огонь, – сообщил командир экипажа вертолета прикрытия, явно оказавшись в огневой ловушке.

– Я Крокодил-1, у меня повреждения, ухожу на базу, ухожу на базу. Стриж, вы без прикрытия, как понял меня, Демьяныч? Как понял?

– Нормально все, Лева, – отозвался командир Стрижей, и тут же в микрофоне еще один голос:

– У меня штурман и бортач ранены, – сообщил командир экипажа Стрижа-2, – меняю курс.

– Уходи, – поддержал его решение командир пары. – Чистильщик, мы идем к тебе. – Теперь я наконец-то узнал голос командира Стрижа-1. – Принять сможешь?

– Попробую, – не стал я преувеличивать свои возможности, – центр площадки обозначу дымами, как принял?

– Принял тебя, жди в готовности. Иду к тебе.

– Стриж-1, Стриж-1, вернитесь немедленно! – потребовал неизвестный мне руководитель полетов.

– Нормально все, – отозвался Стриж-1, и я услышал шум приближающихся винтов.

– Илья, дымы! – Подав команду, я выстрелил в набегающего игиловца и перекатился в сторону. – Всем приготовиться, по моей команде огонь из всего оружия. В первую очередь отходит первая тройка ядра, – переиначил я порядок посадки в винтокрылую машину. – Остальные… – приподнявшись над служившим мне укрытием куском глинобитной стены, я начал стрелять в мелькающие среди развалин фигуры, и окончание фразы процедил сквозь стиснутые зубы: – согласно ранее купленным билетам.

Звук вертолетных винтов нарастал. Я сменил магазин, и в то же мгновение из-за небольшого взгорка вывалилась винтокрылая стрекозка. Стелясь по земле, едва не задевая колесами то там, то сям торчавшие из земли камни, «МИ-8» стремительно летел в нашу сторону.

– Огонь, из всех стволов! – рявкнул я, и тут же: – Илюха, пошел!

Скомандовал, и прямо перед моим лицом все расцвело взрывом, меня приподняло и швырнуло на обломки глиняной стены. Я потерял сознание. Когда очнулся, меня, крепко взяв под руки, куда-то тащили. Почувствовал боль в отбитой спине, и сразу же вернулись звуки: трещали выстрелы, свистела винтами «вертушка».

– Нате вам, твари! – орал Нигматуллин, его автомат рявкал короткими очередями. Лежа в кругу винтов, садил из пулемета Прокофьев.

– Отпустите меня! – рявкнул я, останавливая тащивших меня бойцов.

– Очухался, – без всякого пиетета выдохнул тащивший меня Литовцев и, остановившись, совместно с составлявшим ему пару Опанасенко поставил меня на ноги.

– Вперед, в «вертушку»! – опять рявкнул я, кроме отбитой спины, совершенно ни в чем не ощущая на себе последствий взрыва, и, выхватив свой ствол у Артура, развернулся к противнику.

– Живее, живее! – орал выскочивший из вертолета и отчаянно отстреливающийся Кузьма Иванович.

– Муха, отходи! – в свою очередь прокричал я, и ствол моего автомата окрасился пламенем.

– Пошел! – рявкнул Константин. Прокофьев вскочил, подхватил с земли пулемет и в три прыжка оказался около двери. Нигматуллин бежал следом, прикрывавший их Мухин, перезаряжая оружие, слегка задержался, но тоже уже успел вбежать под свод мелькающих над головой лопастей. Так что в момент, когда из-за ближайшего завала выглянул державший на плече гранатомет игиловец, оказался как раз на одной с нами линии. Стрелять я не мог, уйти в сторону, чтобы открыть огонь, не успевал, Кузьма Иванович, закинув автомат за спину, готовился убирать лестницу… Все складывалось сквернее некуда. Гранатометчик выстрелил – коричнево-зеленая боевая часть, выплюнутая огненной вспышкой, понеслась в нашу сторону.

– Звездец! – выдохнул я, даже не пытаясь бежать или падать на землю. Вертолет был обречен. Тем, кто сумел бы выжить, предстояло умереть чуть позже – на открытой площадке долго не продержаться. Граната приближалась, еще доля секунды, и все будет кончено. Неожиданно, будто ударившись в невидимую стену, гранатометный снаряд взорвался, дымное облако взрыва вспухло в метре от кончика вращающихся винтов. Меня обдало душной воздушной волной, и вокруг свистнули осколки, брошенный на колени Мухин оторопело пялился в землю.

– В вертолет быстро! – проорал я, и Костя рванул с места не вставая – на четвереньках. Затем вскочил и скачками влетел в открытую дверцу. Я успел заметить, что левый рукав у него разорван и светлая ткань быстро напитывается кровью.

– Взлетаем, взлетаем! – кричал борттехник.