Притяжение

— Мы женаты, — уверенно ответила Джоанна.

— Я была при регистрации брака, — поддержала ее Ник. — Вы женаты.

— У меня есть идея, — обратился Фрэнки к Ник. — Заверь ее.

— Что? — не поняла Ник.

— Заверь свою подпись там, где ты зачеркнула предыдущую, как это делают на чеках.

Джоанна посмотрела на мужа с еще большим обожанием, чем прежде.

Ник заверила свою подпись.

— Сьюзен, — обратилась к ней Джоанна, — а я, возможно, всегда буду называть тебя Сьюзен — я хочу, наконец, заполучить этого мерзавца, своего мужа, к себе в постель, так что мы поехали, арриведерчи, Рома.

— Знаешь, Джоанна, — замялся Фрэнки, — я не хотел тебя разочаровывать, но я как-то не планировал свадьбу на сегодняшний вечер. Завтра мне рано вставать — я обещал помочь брату с перевозкой…

— Это наша первая брачная ночь, и ты посвятишь ее мне.

Ник все еще держала двери лифта открытыми.

— Позвоните мне, — сказала она и отпустила двери. Пока лифт спускался, слышно было, как Джоанна громко смеется.

Ник решила подняться по лестнице на свой этаж. По дороге она встретила мистера Казуру, спускающегося вниз черепашьим шагом.

— Ник, — обратился он к ней, остановившись. — Неужели лифт опять не работает?

— Нет, нет, просто… я решила немного размяться, мистер Казура. А вы?

— Хочу пройтись. Не могу уснуть.

— Будьте осторожны, мистер Казура.

— Не позволяй постельным клопам кусать себя, Ник.

— Не позволю.

— Сегодня они кусаются особенно свирепо.

— Буду иметь в виду.

— Они кусают тебя, когда ты один. Давай как-нибудь вечерком снова поиграем в картишки?

— В любой вечер, мистер Казура. Не заходите слишком далеко.

— Горячий привет Маю и Июню, поцелуй их за меня. — Ник слишком устала, чтобы поправлять мистера Казуру, снова перепутавшего имена рыбок.

Она вошла в свою квартиру, закрыла дверь на оба замка, сняла платье и аккуратно сложила его, чтобы отнести в стирку. Ник ходила по комнатам, методически наводя в них порядок. Выкинула из холодильника вздувшийся молочный пакет. Взяла тряпку и вымыла пол в туалете. Собрала разбросанную одежду, кое-что повесила в шкаф, остальное бросила в кучу для стирки. Стерла с подоконника пепел от сигарет Джеффри, выкинула пустую банку из-под рыбных консервов. У Ник не было зубной щетки, и она прополоскала рот соленой водой. Постелила постель, приняла душ, надела фланелевую ночную рубашку. Бросила сценарий будущего фильма Сиднея Хальперна в мусорное ведро на кухне и придавила его отходами, чтобы не попался на глаза, когда она будет что-нибудь выбрасывать. Потом выпила стакан холодной воды, выключила лампы во всей квартире, доверив ее освещение тусклой иллюминации проникавших внутрь отблесков огней ночного города.

Ник нырнула в постель и нажала на кнопку автоответчика. Поскольку аппарат был устаревшей конструкции, она не смогла стереть прослушанные послания сразу, когда находилась у матери. Почти в полной темноте Ник перемотала ленту немного назад, затем вперед и снова назад, найдя место, которое искала.

«Привет. Это Сэм. Я давно собирался позвонить, но был очень занят… До меня довольно трудно дозвониться, но ты можешь попробовать поймать меня по номеру 456-0604. Кстати, ты отлично играла в спектакле. Говорил я тебе об этом?»

Ник накрылась одеялом. Она набрала номер, который назвал Сэм. Прозвучало два, три гудка.

«Повесь трубку».

После шестого гудка кто-то ответил:

— Алло.

— Можно Сэма?

— Я у телефона.

— Ах, привет.

— Кто это?

— Извини. Это Николетта Столлингс.

— А, ты. — Голос, который слышала Ник, принадлежал не несчастному, тоскующему человеку. — Привет.

— Надеюсь, что звоню не слишком поздно.

— Шесть пятнадцать — это не особенно поздно.

«Совсем забыла про разницу во времени».

— Я прослушала твое послание, — сообщила Ник.

— Да. Хорошо. Чем ты сейчас занимаешься?

«В общем, так: с утра — групповой секс, ожог, потеря кошелька и перспективной работы. Но довольно обо мне…»

— Спасибо за твои слова… о моей игре, — поблагодарила его Ник.

— Это мое искреннее мнение.

— Спасибо. Сам ты играл… просто удивительно.

— Моя роль была очень интересна, — заметил Сэм. — Когда пьеса написана таким мастером, единственное, что требуется, — это знать текст.

«Скажи что-нибудь умное».

— Ну, как там у вас дела?

— Ах, это пытка. Одно слово — Лос-Анджелес.

— А мне там всегда нравилось, — сказала Ник. — Наверное, признаваться в этом страшно неприлично?

— Да нет, прозвучало свежо. Но ты должна будешь объяснить мне, что именно тебе здесь нравится.

— Хорошо. Мне кажется…

— Послушай, — прервал ее Сэм. — Я вообще-то опаздываю в одно место, ты застала меня на бегу.

«У него свидание».

— Ах, конечно.

— Послушай… я тебе позвоню, — пообещал Сэм.

— Хорошо.

— Я правда опаздываю.

— Хорошо. Хорошо. Счастливо.

— Ладно. Пока. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Ник повесила трубку, уверенная в том, что Сэм по уши погряз в удовольствиях, которыми знаменит Лос-Анджелес.

Зазвонил телефон.

«Это Сэм».

Ник подняла трубку.

— Привет, — сказал Джеффри каким-то изменившимся голосом.

Ник вспомнила, что дала ему свой телефон.

— Привет, — ответила она, сохраняя безразличие, но стараясь не обидеть собеседника. — Что-нибудь случилось?