Присутственный день в уголовной палате

Ну, вот, кажется, и последний приговор подписал (берет его в руки), экой толстый! Ну, уж губернатор читать его не станет, хе, хе, хе! (отодвигает от себя подписанные бумаги) приняться разве теперь за свое дело... (потягиваясь и зевая) шутка ли! докладного-то реэстра пятидесятую тетрадь переписываю! Слышите, Петр Ильич! пятидесятую, а Вахрамеев-то никак только десятую.

СЕКРЕТАРЬ.

Да уж нечего сказать, Семен Иванович, за Вами дело не стоит. Ах, боже мой, виноват, ведь совсем забыл доложить. Предложение прислал прокурор. Требовал он к себе наши настольные книги, росписи и докладные регистры.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

(принимаясь за переписку с журнала в докладной регистр). Ну, так что ж?

СЕКРЕТАРЬ.

Да пишет он в предложении, что докладной регистр значит, дескать, регистр дел, назначаемых к докладу, и что потом уж, говорит, после каждого доклада и должна быть сделана рукою члена краткая отметка резолюции, по делу-то состоявшаяся. У вас же, говорит, наоборот, докладной регистр составляется после решения дела, пишут не отметку, а целую копию со всего журнального решения, начиная с «приказали». Позвольте, я отыщу предложение, не знаю только, куда его засунул...

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

(продолжая писать).

Э, да бог с ним совсем! Слыхали мы это не раз! Не он первый, не он последний. Мало ли их при мне перебывало, прокуроров-то! Вот так всякий и лезет с предложением, то не по форме, другое не по форме!.. Да в других-то палатах про докладные регистры и помину нет, а у нас к концу года все-таки закон соблюден.

СЕКРЕТАРЬ.

Соблюден-то, соблюден.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

Да и что ж не по форме-то? Только что полней. Пробовал я, батюшка, пробовал... Вот еще при губернаторе... Как его?.. Петр Петрович Жвакин... давай, думаю себе, стану и я отмечать эти, по-вашему-то, краткие резолюции... Ну, и не спорилось дело! Тут еще соображай, придумывай, того гляди, что-нибудь и пропустишь, да и время-то потеряешь. А как пошел писать целиком с журнала, либо с приговора, так оно и идет как по маслу, и не думая перепишешь! Да уж оно и все тут; уж известное дело, по канцелярской-то пословице: из большого не вывалится... (засыпая страницу песком, звонит; вахмистр входит). Твое, братец, дело за этим смотреть. Ну, что за порядок, у присутствующих и песку нет. Э, эх! братец! (вахмистр берет песочницу и в продолжение следующего разговора приносит песок и уходит). О чем, бишь, я говорил? да, так что ж Вы с предложением-то сделали?

СЕКРЕТАРЬ.

Ничего, записал к сведению и руководству.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

Ну да, конечно; так и следует. Ведь он, прокурор-то, больше так, для очистки! «Я, дескать, свое дело сделал... оно и в порядке».

ЯВЛЕНИЕ V

Те же и писец Галкин (растрепанный и незастегнутый).

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

А! ну-ка, господин Галкин, поди-ка сюда! Экая, братец, рожа-то у тебя! Вишь, какой растрепанный!.. Да хоть локти-то зашей. Ну, что так лезешь в присутствие! Застегнись, (Галкин застегивается). Приходила, брат, ко мне жена твоя: плачется и жалуется, что ты деньги мотаешь, пьешь, гуляешь. Это бы все еще ничего... да ты и драться вздумал, избил ее совсем, да еще как дерешься-то, зря, во что ни попало.

ГАЛКИН.

Ваше высокобла...

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

Да чего тут «Ваше высокобла...» я, брат, сам видел, она мне все синяки показала... (раздвигая руки) уж я, брат, не знаю, что с тобой и делать!..

ГАЛКИН.

Ваше высокоблагородие! Не верьте ей; она сама-то как дерется; просто совсем из дома выжила. Ведь такая распутная, что и не приведи бог! Я точно, не хочу лгать перед Вашим высокоблагородием, побил ее маненько...

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

Коли бы маненько, так ничего, отчего не побить. А ведь ты...

ГАЛКИН.

Да Ваше высокоблагородие, ведь как гуляет-то, ведь добро бы с одним... Ну, вот хоть сначала с Андроновым, изволите знать, в гражданской палате служит?.. Ну, уж куда ни шло! А то ведь она теперь со всей прокурорской камерой загуляла...

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

Хе, хе, хе! Хороши вы оба!..

ЯВЛЕНИЕ VI

Входит Алексей Александрович, раскланивается с секретарем и подходит к Семену Ивановичу.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

А, Алексей Александрович, здравствуйте, куда это Вы запропастились? (жмет ему руку).

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

Заезжал к Вам. Хотел поздравить Вас и Варвару Семеновну, думал, что Вы для праздника дома.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

И хотел было, да уж так, по привычке, знаете (Алексей Александрович проходит в архивную комнату).

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

(Галкину).

Ты, брат, у меня знай! Я в ваши дрязги входить не буду, это дело не наше, а мы с тобою распорядимся по-своему.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

(возвращается в мундире и садится на свое место).