Пристрастие к смерти

– Никакой особой причины не было. Можете назвать это порывом великодушия. Я знал, что моя дорогая сестра устраивает то, что она назвала ужином для узкого круга по случаю своего дня рождения. Видимо, для совсем узкого, поскольку я приглашен не был и поэтому решил организовать собственное небольшое торжество. Я приехал в тот день сюда с подарком, поздравить Барбару, и, уходя, увидел, как Дайана пылесосила вестибюль. Вот я ее и позвал. Подхватил ее у станции метро «Холланд-Парк» в половине седьмого и повез в «Черный лебедь», где уже ждала компания.

– И где вы тоже ужинали.

– Где мы тоже ужинали. Хотите знать подробное меню?

– Только в том случае, если это имеет отношение к делу. Предположим. Оттуда вы двинулись дальше?

– После ужина мы пошли на берег реки и нашли там плоскодонку, привязанную чуть выше по течению. Большинство участников вечеринки решили, что было бы забавно покуролесить на реке. А мы с Дайаной подумали, что еще забавнее покуролесить на берегу. Она была хорошо на взводе. Алкоголь, не наркотики. Потом нам показалось, что будет весело доплыть до плоскодонки и неожиданно вынырнуть рядом с ней.

– Предварительно раздевшись?

– Так мы к тому времени уже были раздеты. Простите, если я вас шокировал.

– И вы нырнули первым?

– Не нырнул, просто зашел в воду. Я никогда не ныряю в незнакомых местах. Так или иначе, я поплыл своим обычным элегантным кролем и доплыл до плоскодонки. Здесь я обернулся, чтобы посмотреть, далеко ли еще Дайана. Ни в воде, ни на берегу ее видно не было, но в том месте растут кусты – Жан-Поль, полагаю, пытается устроить что-то вроде парка, – и я решил, что она передумала и одевается где-нибудь за одним из них. Я немного обеспокоился, но не так чтобы очень. Тем не менее подумал, что лучше вернуться и проверить. К тому же вся эта затея с плаванием начала терять свою прелесть. Вода была ледяная и непроглядно темная, а приятели встретили меня без того энтузиазма, на который я рассчитывал. Поэтому я поплыл обратно к берегу. Ее там не оказалось, хотя одежда лежала на прежнем месте. Вот тогда я действительно заволновался, стал звать друзей, оставшихся в лодке, но они раскачивались в ней, хохотали и, наверное, не слышали меня. А потом они ее нашли. Весло ударилось о тело как раз в тот момент, когда оно всплыло. Девушки были в истерике. Ребятам удалось, держа ее голову над водой, подгрести к берегу, чуть не перевернув по дороге лодку. Я помог вытащить ее на сушу, и мы попытались сделать обычное искусственное дыхание – рот в рот. Кошмарное было дело. Девушки рыдали и порывались что-нибудь на нее надеть. С меня вода текла ручьями, я дрожал. Тони дышал ей в рот так, словно шар надувал. Дайана лежала с открытыми глазами, вода стекала с ее волос, а водоросли замотались вокруг шеи, как зеленый шарф… От этого казалось, что она обезглавлена. В некоем ужасном роде даже эротично. Потом одна из девушек побежала в ресторан за помощью, выскочил хозяин и взял все в свои руки. Он, видимо, знал, что делать. Но все было бесполезно. Конец Дайане. Конец веселому вечеру. Конец истории.

Послышался скрип дерева – это Холлиуэлл яростно оттолкнулся от стола и быстро ушел в кухню. Суэйн посмотрел ему вслед.

– Что его так расстроило? Мне вон пришлось смотреть на нее, и то ничего. А он-то наверняка слышал рассказы и пострашнее этого.

Ни Дэлглиш, ни Массингем ему не ответили. Холлиуэлл вернулся почти сразу же. Он принес еще полбутылки скотча и поставил на стол. Дэлглишу показалось, что он побледнел, но рука его не дрожала, когда он наливал себе еще виски. Суэйн посмотрел на бутылку так, словно удивлялся, почему ему не предложили выпить, потом снова повернулся к Дэлглишу:

– Я кое-что скажу вам насчет Дайаны Траверс. Она не была актрисой. Я выяснил это, пока мы ехали в «Черный лебедь». У нее не было карточки «Экуити»[15]. Она не училась в театральной школе. И жаргон у нее был не актерский. Ни агента у нее не было, ни ролей.

– Она сказала, какая у нее на самом деле была профессия?

– Сказала, что хочет стать писательницей и собирает материал. Но проще говорить всем, что ты актриса. Так никому не придет в голову спрашивать, почему ты ищешь временную работу. Мне это было, честно сказать, все равно. Я вез девушку на вечеринку, сожительствовать с ней я не собирался.

– А пока вы находились с ней на берегу, прежде чем поплыли к лодке, и потом, когда вернулись, чтобы поискать ее, не видели ли вы или, может быть, слышали кого-нибудь, кто мог находиться поблизости?

Синие глаза Суэйна широко раскрылись и стали поразительно похожи на глаза его сестры.

– Не думаю, – ответил он. – Мы были немного заняты, как вы понимаете. Вы имеете в виду соглядатая, кого-то, кто за нами шпионил? Мне это в голову тогда не пришло.

– Ну, пусть придет сейчас. Вы были совершенно одни?

– Должны были быть, не так ли? Я хочу сказать, кто же еще мог там быть?

– Вспомните. Не видели ли вы чего-нибудь подозрительного или, может быть, слышали?