Приручить Цербера

— Я написал заявление об уходе, вот оно, — он достал лист из заднего кармана джинсов и протянул Большому Боссу. Тот со злым выражением принял бумагу… но Данила так и не выпустил ее из руки, и началось перетягивание каната. Вдруг надумавшись ни с того ни с сего, Летов процедил: — Нет. Не могу, — и оторвал кусок страницы. — Свой пакет акций не продам. И с поста уйду только ногами вперед.

— Это я устрою, — пообещал ББ со сдерживаемой яростью в голосе, комкая половину заявления и швыряя на пол. — А вместо тебя Артемку поставлю.

И тут Цербера понесло. Он кричал, что Мельник — дебил от природы, которого не исправит даже святое причастие. Что он пустит компанию по ветру, что должность, на которую он годится — это гардеробщик в NеwТеk. И если его назначат главой российского офиса, то Данила и правда готов улечься в гроб, лишь бы не смотреть на это безобразие.

Он выпустил пар и, медленно опустившись в кресло, спокойно зачесал наверх челку пальцами, словно и не орал только что на Большого Босса, который мог перекрыть ему кислород, как краник на батарее.

— Вот, значит, как, — протянул ББ. — А ты что скажешь по этому поводу, Настасья?

За последние два месяца до нее как до жирафа дошла истина, что искусство контролировать эмоции и продумывать шаги на далекую перспективу — это почти что подвиг международного масштаба. Что услышит только тот, кто хочет услышать, а значит не нужно терроризировать человека лишь за то, что он идиот.

Одним из недостатков Аиды была взрывоопасная импульсивность. Да, она осознала это, и теперь чувствовала себя сильнее. Не нужно ломать собственную личность для победы, но можно и даже нужно развиваться, чтобы стать лучшей версией самой себя.

От этого умного пафоса, радужным потоком прилившего к мозгу, Настя почти прослезилась.

Раньше она вскочила бы и стала криком доказывать, почему они с Данилой правы, но сейчас просто пожала плечами и ровно, без истерики в голосе сказала:

— Что же ты, Большой Босс, злишься без причины? Хоть бы поздравил, все-таки зять перед тобой сидит. Мы кольца не надевали на встречу, чтобы тебя не травмировать раньше времени… Но так и знай: я за Цербера глотку перегрызу, всем, кроме тебя, естественно. И он прав, я вместе с ним в гроб лягу, если Артем начнет кровь пить из компании. А по поводу моих слабых мест… Знаешь, папа, их у меня оказалось до черта, конечно, и я согласна их укрепить со временем. Но характер останется при мне. Ты уж извини. Церберу вон по вкусу пришелся мой тип личности в итоге. Надеюсь, и ты смиришься как-нибудь и простишь меня. А если выгонишь нас сейчас с глаз долой, то мы создадим свою компанию, а не помрем с голоду, и не мечтай. Такие вот пироги. Уповаю на твою рассудительность и способность видеть людей насквозь.

Настя сидела в напряжении, переживая не за себя, а за Данилу. Она понимала, что NеwТеk для него — кусок жизни и он его не отдаст без боя. Вот только бой мог оказаться коротким. Не то чтобы Настя подозревала отца в криминальных методах ведения дел, но игнорировать его угрозы было бы халатностью.

По решительному выражению на лице Цербера было очевидно, что он не сдвинется с места, свой пакет акций съест, но не отдаст, и уж точно не предпримет попытку к бегству из кабинета. Все решится здесь и сейчас.

И действительно, ББ медленно, не отводя от них колючего взгляда, выдвинул один из ящиков в столе, обхватил рукой что-то, очень напоминающее по очертанию рукоятку пистолета, а потом вскинулся, заставив Настю на одном выдохе броситься грудью на Цербера. Кресло не выдержало, и они вдвоем перевернулись, глухо приземлившись на мягкий ковер.

Резко обернувшись, Настя увидела в руке ББ бутылку вина. Отец тихо смеялся, крайне довольный собой. Цербер обхватил лицо Насти ладонями, поворачивая к себе, и взволнованно прошептал:

— Не ушиблась? Сумасшедшая.

— Я думала…

— Знаю я, что ты думала, — раздался громкий голос ББ. — Что оставлю тебя вдовой. Дураки вы, ей богу.

Пока они поднимались, отец разлил красное вино по бокалам, сияя и веселясь за их счет.

И тут до Насти дошло.

— Ты все это специально придумал.

— А не специально придумывать — пустая трата времени, скажу я тебе, Настасья.

Данила не выпустил ее руку из своей, наблюдая за боссом, и Настя чувствовала, что он в шоке: стресс оказался слишком сильным, чтобы успокоиться вот так сходу. Голос его был хриплым, клокочущим от возмущения, когда он наконец произнес:

— Босс, вы… я же думал, что вам жизнь сломал. Вы меня чуть до инфаркта не довели.

— Не довел, а урок преподал. Учитесь, пока жив.

Настя тихо про себя охреневала, не веря, что обошлось без душевных страданий; у нее подрагивали руки, а внутри было воздушно легко от пустоты, образовавшейся на месте страха.