Ребенок учится определять время в соответствии со своим культурным уровнем и начинает осознавать, что оно может течь слишком быстро или слишком медленно. Он учится читать врем. Часы окружают его повсюду и особенно запоминаются вот эти, с большими черными стрелками, которые непременно находятся на стене его классной комнаты. Школьный звонок отмечает конец одного отрезка времени и начало другого. Когда звонок оповещает об окончании перерыва на обед, нужно спешить в класс, чтобы не опоздать к началу урока. Это готовит ребенка к соблюдению дисциплины и удерживает от многочисленных соблазнов, связанных с понятием потери времени. Опоздание на урок, конечно, влечет за собой укоризненный взгляд преподавателя, хмуро указывающего на часы с черными стрелками, и неодобрение, написанное на повернутых к опоздавшему лицах одноклассников, успевших прийти вовремя.
Черные стрелки то ползут слишком медленно, и ребенку хочется их подогнать, либо движутся неумолимо быстро — и это еще страшнее, поскольку связано с возможностью опоздать, не успеть сделать что-то в срок. Ребенку кажется, что связанное с движением черных стрелок время бежит слишком быстро. Он привыкает торопиться, чтобы догнать ускользающее время, а когда времени оказывается слишком много, ребенок начинает томиться ожиданием и ему кажется, что время тянется ужасно медленно. Вот почему ожидание доставляет нетерпеливому ребенку такое мучение.
У ребенка развивается концепция, связанная с постановкой перед ним задачи и страхом перед нехваткой времени для выполнения этой задачи в срок. Он начинает понимать важность, которую имеет в его жизни постановка задачи, и необходимость ее выполнения. Однако сама задача естественным образом ассоциируется у ребенка с навязываемым ему обществом и родителями представлением об ограниченности времени для ее выполнения.
Это осознание вынуждает ребенка постоянно думать о будущем. Если запасы времени ограничены, значит, нужно спешить, чтобы за определенный промежуток времени успеть сделать как можно больше. Как следствие, ребенок, став взрослым, стремится запланировать или выполнить слишком большой объем работ в имеющуюся в его распоряжении единицу времени. В результате окружающие начинают воспринимать такого человека как всюду опаздывающего и непунктуального. Он оказывается неспособен правильно рассчитывать свое время, до предела насыщенное запланированными событиями.
Представление о краткости и ограниченности времени придает стоящим перед человеком задачам повышенную значимость, которой на самом деле они не обладают. Это напоминает игру двух нетерпеливых людей в шахматы на время, при которой значимость самого хода снижается, зато приобретает особую значимость скорость, с которой он сделан. С нивелированием качества сделанных ходов повышается значение их количества и, как следствие, цель игры — красивое развитие и завершение партии — подменяется совершенно иной задачей: скорость игры становится самоцелью.
Страх перед нехваткой времени искажает для человека правильное восприятие жизни, а выполнение поставленной им перед собой задачи приобретает исключительно важное значение.
Проблема торопливости несет с собой много других негативных побочных эффектов. Спешащий человек незаметно для себя становится неаккуратным и невнимательным в выполнении своей работы. Это влечет за собой допущение ошибок и даже способно привести к несчастному случаю. И то и другое поглощает много времени. С точки зрения людей нетерпеливых, время потеряно.
Так дракон создает наихудший из страхов нетерпеливого человека — страх перед потерей времени. Когда время кажется им потерянным, эти люди чувствуют себя проигравшими. В конце концов это состояние становится для них хроническим и приносит им постоянные страдания.
Гарольд не догадывался, что находится под полным контролем дракона нетерпеливости. Как скрипач он обладал несомненным талантом, но его преподавательница музыки, занимаясь с ним, буквально рвала на себе волосы. Она видела, что Гарольд обладает исключительными способностями и, вместе с тем, — ужасным нетерпением. Он, казалось, долгое время неспособен был держать в руках даже скрипку. Когда он начинал настраивать инструмент, терпение быстро его покидало, и он испытывал такое раздражение, что умудрялся расстроить все струны. После этого он долго и мучительно настраивал инструмент. Так обычно проходила добрая половина урока.