Приручи меня, если сможешь

— Ты смотри, у кого это здесь прорезался голос, — говорит холодно. — Бандитский хер понюхала и тоже дерзкая стала? Ну-ну. Едешь со мной домой, идиотка. Там я тебе быстро напомню, кто я, а кто ты.

— Беха, а ну-ка прижми этого сморчка рылом в клумбу, но не сильно, а то землёй захлебнется.

Неожиданно становится легко дышать. Из моих глаз исчезает Егоров, а напряжённое лицо Вартана смотрит мне в глаза с нескрываемым гневом.

— Какого хуя Федор в отгуле? Мне его лично пристрелить? — его голос как никогда грозный, и это не Илья, с этим шутки плохи.

— Я его отпустила, — говорю растерянно. — Он не виноват, я настояла…

Мой растерянный лепет прерывает появление самого Федора. Он быстро оценивает ситуацию и грязно ругается, подходит к нам и извиняется перед Вартаном.

— Довез до магазина и думал успею машину помыть, пока Анастасия Викторовна сок выбирает. Но ее и на пять минут нельзя оставить!

— Если ты его хотя бы ещё раз от себя отпустишь, сказанное мною выше, станет реальностью, так понятно? — не реагирует на моего охранника и пытливо смотрит мне в глаза.

— Да, — бледнею на глазах.

Почему-то я ни на секунду не сомневаюсь, что он слова на ветер не бросает и исполнит угрозу. Они не обязаны со мной возиться и переживать, что отец-извращенец появится и меня изобьет. Это вообще не должно быть головной болью ни Вартана, ни Гурама.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Извини. Не повторится, — рапортую, как солдат.

Виновато смотрю на Федора Васильевича, который совсем побледнел и выглядит потерянным.

— Беха, этого урода сюда.

За три секунды перед нашими глазами появляется огромный охранник Вартана с Егоровым, которого держит за шкирку. Друг Ильи без лишних разговоров впечатывает кулак в живот отцу, который падает на асфальт и взывает от боли.

— Если ее мужик погиб, то за его бабой есть кому присмотреть. Так понятно?

Вартан хватает Егорова за волосы и дёргает его голову вверх.

— Понятно, — хрипит с земли Егоров. Смотрю на него в последний раз. Надеюсь, что в последний. Если можно добиться судебного запрета ему подходить ко мне ближе, чем на километр — я его добьюсь. Больше ни за что и никогда не хочу его видеть. Даже на похороны не приду.

Всё.

— Пойдём, — киваю Вартану, приглашая с собой.

Не случайно же он здесь оказался, наверное, приехал с какой-то своей целью.

Идём в квартиру, Вартан с порога просит кофе.

— Ты должна выйти за меня замуж. По-другому защитить и тебя, и ребенка я не смогу. У тебя есть полчаса на размышления. Пока я пью этот кофе. Фиктивный брак. Я знаю, что настоящей женой ты мне не будешь.

Мужчина садится на стул и что-то листает в телефоне, не трогая меня.

Ого. Вау.

Из глотки исчезают не то, что все слова, все звуки. Он пьёт кофе, а я сижу и молча смотрю на этого огромного мужчину.

В висках стучит от слишком громкого шума.

Когда он делает последний глоток и ставит чашку, поднимая бесстрастный взгляд на меня, я снова нахожу свой голос.

— Я согласна. При условии, которое ты сам озвучил. Фиктивный брак, нерушимое условие. Я никогда не смогу ни с кем… После него, — на последнем предложении запинаются и язык, и сердце. Но говорю, как есть. Абсолютно искренне. Пусть думает головой, не членом.

— Жизнь длинная, Стася, очень. Хочу верить, что ты проживёшь ее счастливо.

Мне тоже хочется в это верить.

— С такими телохранителями у меня, кажется, нет выбора.

Покинуть квартиру Ильи было одновременно дико сложно, но и имело какой-то облегчающий эффект. Нахождение там было пыткой. Там, где всё напоминало о нём и пахло им.

Вартан перевёз меня к себе, в загородный дом с высоким забором и охраной, состоящей из тренированных людей и собак. Если я выезжала в город, меня охранял Федор Васильевич. Я редко выезжала, только если дело касалось беременности.

Она протекала хорошо. Анализы были хорошими, прогнозы тоже. Первое УЗИ подтвердило мальчика, второе, что мальчик будет богатырём. К концу беременности у меня было ощущение, что я ношу двойню. Из-за крупного плода мне ставили плановое кесарево, но мой мальчуган удивил всех, решив не только появиться на свет на две недели раньше, но и самостоятельно.

Когда мы с Вартаном приехали рожать, раскрытие было уже девять сантиметров, и меня прямиком отправили в родзал. Спустя полчаса мне на руки положили моего кричащего богатыря весом 4400. Вопреки моим страхам, он не разорвал меня на британский флаг. Я вообще умудрилась родить без единого разрыва и разреза. Лежу, смотрю на своё счастье и не верю своим глазам. Там стоят слёзы.

Любовь моя. Вылитый папочка.

Когда нас с сыном переводят в палату, туда зашёл Вартан. Ангел-хранитель моего сына, да что душей кривить, и мой тоже.

— Ты заказывал богатыря? Вот твой Илья Муромец.

Вартан самодовольно улыбается и склоняется над кроваткой. Рассматривает сына друга и довольно угукает, а потом берет его и крутит, как игрушку из стороны в сторону. Мой богатырь открывает глазенки, смотрит на мужчину и довольно громко начинает орать.