Приручи, если сможешь

— Нет, спасибо, мы ненадолго, — произнес Рома и выложил на стол из сумки фигурку дракона с раскрытыми крыльями и кусочками янтаря вместо глаз. — Я расследую дело, ниточки от которого ведут в прошлое, поэтому будьте любезны положить руку и пообещать говорить правду, — спокойно заявил Логинов, подвинув статуэтку к Звонникову.

Ух, ты. Подозреваю, магический аналог библии и одновременно детектора. Я слышала, у тех, кто занимался допросом не совсем обычных свидетелей, нечто подобное тоже имелось. Но поскольку я не занималась допросами, а была всего лишь оперативником, таких артефактов не видела. В глазах Валерия мелькнуло слабое удивление, он тихо хмыкнул, но тем не менее, положил ладонь на фигурку и четко пообещал отвечать на вопросы только правду. Глаза дракончика вспыхнули расплавленным золотом, руку Звонникова окутало золотистое сияние и пропало, а янтарь в фигурке продолжал светиться.

— Вы поддерживаете связь с другими? — приступил к расспросам Рома.

— Нет, — сразу ответил Валерий и презрительно поджал губы. — Мы, как бы сказать, не были особо близки, скорее, просто единомышленники. И после всего предпочли разойтись каждый своей дорогой. Я понятия не имею, где они и чем сейчас заняты, и вообще, живы ли.

По отсутствию реакции фигурки я поняла, что Падший не врал. Логинов прикрыл глаза, продолжая внимательно смотреть на Валерия сквозь ресницы.

— Вы интересовались в последнее время темными или запрещенными ритуалами? — задал он следующий вопрос.

— Да больно надо, — снова пожал плечами Звонников. — Я и здесь неплохо устроился, имею деньги, определенное положение, и не хочу все это терять. Я же говорил, выводы сделал, ошибки осознал, — на его губах появилась снисходительная усмешка.

Логинов нахмурился и побарабанил пальцами по столу. Мда, кроме не слишком приятного известия о моем отце больше мы, похоже, ничего интересного тут не узнаем. И где искать дальше? Я покосилась на Рому, он вздохнул и потянулся к фигурке дракона, а вот дальше события резко сорвались с места и понеслись с устрашающей скоростью. Звонников вдруг выпрямился, на его лице мелькнуло беспокойство, Рома тоже напрягся, а я ощутила, как воздух буквально сгустился, стал плотным и чуть не потрескивал. Хозяин поместья с шумом втянул воздух, его зрачки расширились, и он вскочил, с чувством выругавшись:

— Твою м-мать.

В следующий момент Рома рванулся ко мне, гаркнув:

— Эля, на пол.

Даже не успев сообразить, что делаю, я метнулась вниз, распластавшись на теплом мраморе террасы, а сверху меня накрыло сильное тело, вжав в камень. Я успела краем глаза заметить замерцавшую радужными переливами пленку над нами, вскинувшего руки Звонникова, и по ушам ударил беззвучный взрыв, от которого в голове зазвенело, а перед глазами поплыли серебристые звездочки. Рот Валерия перекосился в немом крике, глаза широко распахнулись, и тут широкая ладонь вдавила мое лицо в пол, лишая возможности досмотреть. Кости заломило, зубы заныли, страх молоточками бился в висках — я совершенно не понимала, что происходит и насколько это опасно.

Послышался глухой шум, будто что-то упало, над ухом устало выругался Логинов и поднялся, похлопав меня по спине.

— Можно вставать. Вот зар-раза, а.

Досада в его голосе слышалась отчетливо, и я быстро выпрямилась, уставившись на неподвижно лежавшего Звонникова. Мебель раскидало, в воздухе висела мелкая мраморная пыль и скрипела на зубах, часть перил отсутствовала, и на террасе лежали осколки. Рома поспешно склонился над Валерием, и меня кольнуло нехорошее предчувствие. Его лицо было бледным совсем не от крошек, а красная струйка из угла рта слишком темная и густая. Ладонь Ромы легла на грудь Падшему, а он вдруг закашлялся, пачкая алыми брызгами рубашку, и с трудом выговорил:

— К-карта… Там м-места…

— Что? — Логинов наклонился к нему, бросив на меня косой взгляд. — Какая карта, о чем ты?

Дыхание с хрипом вырывалось из груди Звонникова, его снова сотряс кашель, кровь пузырилась на губах.

— Библиотека… Тайник… — совсем тихо и почти неразборчиво проговорил он и длинно, сипло выдохнув, затих.

Я поежилась, зябко обхватив себя руками. Глаза хозяина виллы подернулись дымкой, голова откинулась, и сомнений не осталось — он мертв. Странно, но я не обнаружила в себе ни капли сострадания. Я не знала этого человека, и его участие в моей жизни ограничилось лишь одной ночью с матерью. Или двумя. Может, когда она тут отдыхала, может, Звонников приезжал в столицу и они пересеклись там. Я не знала, и желания выяснять подробности не имела.

— Что это было? — откашлявшись, я посмотрела на Логинова.

— Помнишь, как этот таинственный умник ударил тебя твоей же магией? — Рома выпрямился, мрачное выражение не сходило с его лица. — Вот тут — то же самое. Некто просто пустил по защитному контуру обратную волну, вернув Звонникову вложенные силы, и они сожгли его.