Принцы в башне

— Поезжай-ка пока к себе, в Уэльс, который я даю тебе в управление. Собери там налоги. Нам с тобой понадобятся деньги.

— А парламент? Кто будет обрабатывать этих тупых баронов?

— Пока я напущу на них моих законников во главе с доктором Шеем. А ты вернёшься и наведёшь глянец.

— Вы решили не спешить со своей коронацией?

— Какая может быть речь о коронации? Я об этом и не думаю. И тебе думать не советую.

— Я поехал собирать силы, — сказал Бэкингем.

— Ты меня правильно понял, — кивнул Ричард. — У нас немало врагов. Но если я стану королём, их станет ещё больше, и палачам придётся потрудиться.

— Не спеши убивать принцев, — сказал Бэкингем от самой двери.

Ричард не ответил.

Но его губы беззвучно шевельнулись:

— За эти слова ты мне тоже ответишь… своей жизнью…

Дождавшись, пока шаги герцога Бэкингема стихли в коридоре, Ричард отправился в оружейную.

Там хранились бочонки с порохом, стояли прислонённые к козлам алебарды и копья, на полках лежали мечи, а в ящиках россыпью — картечь.

Ричард прошёл через этот мрачный зал к секретной двери в подвал.

По узкой каменной лестнице с высокими ступеньками он спустился в пыточную комнату.

В низком зале стоял неистребимый запах крови. Казалось, здесь ещё звучат крики узников, умирающих от невыносимых страданий.

В последние дни здесь никого не пытали, но всё было готово: орудия пыток ждали своих жертв.

Ричард подумал, что неплохо было бы помучить попавшего в плен сэра Генри Уайта — этого упрямого идиота, который никак не может смириться с тем, что Генри Ричмонд никогда не вернётся в Англию. Генри слишком беден, и у него нет влиятельных друзей.

Не считать же друзьями глупенькую Лиззи и её смиренную мать, на которую придётся ещё немного нажать — и тогда она станет шёлковой.

Ричард вынул кремень и трут и высек огонь. Масляный факел, прикреплённый к стене, загорелся зловеще и ярко.

Ричард был опечален.

И в этом он не мог признаться никому.

Хотя был человек на свете, который мог читать его мысли и от которого Ричард не мог ничего скрыть.

И этот человек появился посреди пыточной, словно ниоткуда.

Перед Глостером стояла высокая женщина в монашеском одеянии.

Она откинула капюшон, тряхнула головой, и чудесные чёрные волосы водопадом рассыпались по плечам и спине, ниспадая до пояса.

— Здравствуй, фея Моргана, — сказал Ричард. — Конец пути близок.

— Но впереди ещё трудные дни, — произнесла фея глубоким, грудным голосом.

— Они быстро пройдут.

— А потом может начаться самое трудное…

— Не пугай меня, фея Моргана. Ты принесла документ?

— Он давно у меня.

— Ты уже догадалась, что он может мне понадобиться?

— А как иначе ты сумеешь захватить не принадлежащий тебе трон? Кто тебе поверит? Кто поверит в то, что ты заботился о детях и вдове?

— А теперь?

— Теперь найдутся и такие, кто поверит. Их будет немного. Больше окажется тех, кто пойдёт с тобой из-за власти или денег.

— Мне суждена победа?

— Я не знаю будущего, — ответила фея.

Ричард не поверил ей.

И она, угадав его мысли, ответила:

— Ты можешь верить или не верить, от этого суть дела не меняется.

— Я делаю всё ради любви, — сказал Ричард.

— Что ты говоришь?!

— А ты думала, мною движет тщеславие? Страсть к власти? а ничего подобного! Я полюбил, страстно и нежно…

— Кого же?

— Изгони усмешку из своего голоса. Мне, мужчине средних лет, тоже доступно чувство глубокой и бескорыстной любви…

— Говори, говори, мне интересно послушать ещё одну лживую сказку.

— Когда моя племянница Лиззи подросла и стала девушкой, я понял, что все свои нерастраченные чувства, всю свою душевную боль я брошу к её маленьким ножкам…

— А она полюбила недостойного Генри Ричмонда, — закончила за герцога фея Моргана.

— А ей показалось, что она полюбила этого мальчишку!

— Она не любит и никогда не полюбит тебя.

— Она сама себя не знает. А я знаю, какая стоит передо мной цель, и всегда её добиваюсь. Но я не мог добиваться её руки, пока был жив мой брат. Он бы меня не понял.

— Не сомневаюсь, — засмеялась фея Моргана. — Ты бы не достиг своей цели, а на пути к ней мог и голову потерять.

— Ты права. Ты права, чёрт побери! И что мне оставалось?

— Тебе оставалось убить своего брата, потому что он был отцом твоей любимой девочки, — сказала фея. — К сожалению, он был ещё и королём. Всё вместе.

— Ты мне помогла, — прошептал Ричард. — Ты — воплощённое коварство и злоба!

— Я помогала не тебе — сама по себе злоба не доставляет радости. Мне нужен посох Мерлина. И я жду, когда ты отдашь его мне.

— Как только ты его получишь, ты перестанешь мне помогать…

— Перестану.

— Тогда потерпи, пока я стану королём.

— При условии, что ждать недолго.

— Не больше трёх недель.

— И тогда ты добудешь себе юную красотку?

— Я в печали, — сказал Ричард.

— Объяснись.

— Мне нужна была власть, мне нужна корона, чтобы завладеть Лиззи. Мои советники и ты, ведьма, убедили меня, что нужно объявить принцев бастардами. Тогда они не смогут взойти на трон, и королём стану я. Так и было сделано. Принцы опорочены.

— Радуйся.

— Но опорочены все дети королевы Елизаветы.

В наступившей тишине раздался смех феи Морганы.