Принцип Прохорова

2. Если не принимается первый вариант, то Группа ОНЭКСИМ начинает максимально быстрый выход из фонда „КМ Инвест“. Мы готовы в ближайшее время сделать Владимиру Потанину „зеркальную“ оферту на выкуп доли в фонде. Мы готовы продать свою долю за денежные средства или выкупить долю партнера. Безусловно, мы готовы тут же выкупить у фонда полностью или частично активы, которые нам интересны. При обратном сценарии — мы готовы продать активы, которые интересны Потанину. В любом случае все расчеты должны пройти только в денежной форме. Решение должно быть принято в короткие сроки.

3. Если не получается реализовать и этот сценарий, мы вынуждены будем запустить процедуру ликвидации „КМ Инвест“. Я понимаю, что это долгий процесс, но как-то разрешать ситуацию все равно необходимо. Сегодняшнее положение дел меня абсолютно не устраивает».[42]

Неслучайно приведенные выше рассуждения Михаил Прохоров доверил личному блогу в декабре 2007 г. Похоже, что уже к ноябрю того же года Михаил Прохоров договорился с Олегом Дерипаской за спиной Потанина о продаже UC Rusal своей доли в ГМК «Норильский никель» в случае отказа Владимира Потанина (согласно уставу ГМК) выкупить его акции. План был выстроен с расчетом, что Потанин не сможет этого сделать. То есть Прохоров готовил бывшему товарищу неприемлемое предложение, от которого тот вынужден будет отказаться. Так и вышло.

Это становится очевидным из последующих событий, которые четко прописаны в книге «Принцип Дерипаски. Железное дело ОЛЕГарха».

«В декабре 2007 г. официально было объявлено, что блокирующий пакет акций „Норильского никеля“ приобретает UC Rusal, которому приобретение это далось нелегко. Потребовались и беспрецедентные меры по снижению издержек, в их числе отмена многих социальных программ, и отмена повышения зарплат. Многие менеджеры тогда покинули UC Rusal ради более денежных мест работы. Под сделку были взяты кредиты в иностранных банках, около $4,5 млрд, под личные гарантии основных акционеров — Дерипаски и Вексельберга. Кредит был синдицированным, в нем принимали участие ABN Amro, BNP Paribas, Credit Suisse, Merrill Lynch, ING, Barclays, HVB, Natixis и Calyon.

Зная слабость Дерипаски к слияниям-поглощениям и притеснениям партнеров, СМИ наперебой начали сообщать о том, что „Норникель“ и „Русал“ наверняка сольются, станут единой компанией, гигантской корпорацией стоимостью $100 млрд и одним из крупнейших горно-металлургических концернов в мире, по масштабам, сравнимым с Rio Tinto и ВHP Billiton. Дожал ведь Дерипаска буквально накануне, весной 2007 г., слияние алюминиевых активов „Русала“, „Суала“ и швейцарской Glencore в рамках UC Rusal (Объединенная компания „Русский алюминий“ / ОК „Русал“), хотя те бывшие конкуренты долго не сдавали свои позиции.

Да и директор по стратегии и корпоративному развитию UC RUSAL Артем Волынец был столько же откровенен, сколь и бесцеремонен, говоря, что покупка блокпакета — это „первый шаг на пути к возможной полной консолидации ‘Норникеля’ на платформе алюминиевого холдинга. Мы ожидаем, что другие акционеры ‘Норникеля’ последуют примеру Прохорова“. Далее добавлялось, что „слияние с ‘Норникелем’ позволит снизить зависимость от цикличности рынка одного металла и будет способствовать повышению стабильности финансовых потоков и обеспечению инвестиций, необходимых для реализации масштабных проектов“.

В феврале 2008 г. Федеральная антимонопольная служба (ФАС) разрешила „Русалу“ купить акции „Норильского никеля“ у Михаила Прохорова, причем разрешение было выдано на 29 % акций, хотя у Прохорова их было 25 %, и еще 8 % в совместном с Потаниным владении (находятся в управлении фонда „КМ Инвест“). К моменту же окончательного завершения сделки, к весне 2008 г., стало известно, что Прохоров получит не 11 % акций UC Rusal, как предполагалось ранее, а все 14 %, и деньгами еще более $7 млрд в рассрочку до конца 2008 г.

Так Группа ОНЭКСИМ Михаила Прохорова продала принадлежащие ей 25 % плюс одну акцию „Норникеля“ UC Rusal, крупнейшим акционером которого является Олег Дерипаска.

Это стало возможным сразу после того, как Владимир Потанин отказался принять оферту своего бывшего партнера Прохорова на выкуп принадлежащего ему блокирующего пакета. И здесь надо понимать, что с самого начала у Потанина были заведомо маловыполнимые условия, хоть по уставу он и имел преимущественное право выкупа.

С Потанина Прохоров запросил $15,7 млрд, причем исключительно деньгами и в короткий срок — в течение месяца. Потанину требовалось найти немалые средства в столь короткий срок, во время кризиса ликвидности у иностранных банков.

То было неожиданностью для Потанина, ведь он пребывал в уверенности, что акции „Норникеля“, принадлежащие Прохорову, отойдут именно ему, так они изначально договаривались, а куршевельскому плейбою предполагалось „Полюс Золото“ и совместная энергетическая компания. Таковы были их предварительные, как обычно, в таких раскладах, устные договоренности.