Принцип 8

- Ёлки-палки! – Койот в потрёпанной куртке береговой охраны хлопнул себя по ногам, выражая изумление. – Живые звёзды рок-музыки!

- Не беспокойтесь, мы заплатим за аренду судна, - заверил Ёжик после того, как они описали капитану Волковскому свои намерения.

- Да за ради рока я бы и бесплатно сгонял!

- Это ни к чему, - сразу немного дистанцировался Дубнер. – Каждый труд должен быть оплачен.

- Да ладно вам! Лонг лив рок-н-ролл! – с акцентом выкрикнул Волковский и воздел два пальца вверх, показывая «козу».

- Ну, если так... – сдался бобёр.

- И вас не смущает наше желание добраться до сердцевины таинственных, сверхъестественных катаклизмов? – внёс ясность Ёжик.

- Ребята, я столько хожу под парусом, что уже ничего не боюсь. Да и моей малютке «Крошке» доверяю как себе: она не подведёт! Ну и опять же хочется новых ощущений.

- Кому как, - пробурчал Дубнер. – Лучше бы обошлось без этого.

- Когда отплываем? – поинтересовался Ёжик.

- Да хоть щас, - ответил Волковский. – Всё равно в ближайшее время рейсов у меня не предвидится: чёртов рыболовный закон.

- Не дают ловить? – сочувственно проговорил Ёж.

- Ловить дают. Но мало. – Волковский сплюнул. – А чем семью кормить? У меня, к слову, жена и дочка с сыном.

- А не рискуете ли вы...

- Так, давай на ты, Ёж.

- Хорошо. А не рискуешь ли ты...

- Это во-первых, - продолжал койот. – А во-вторых, настоящий морской волк не знает слова «страх». Его придумали слабаки сухопутные. Без обид.

- Да какие там обиды.

- Вот и отлично! «Крошка» довезёт вас куда надо. Она непотопляема. Однажды я попал в такой дикий шторм...

- Но вы же понимаете, что нынешние шторма – дело совсем иного рода? – спросил Ёжик.

Дубнер потрепал друга по плечу, привлекая внимание, и покачал головой, как бы говоря: остановись – ты же не хочешь, чтобы капитан передумал?

- А мне показалось, или у вас на носу фигура крольчихи? – сменил тему бобёр.

- Ага! – Волковский довольно осклабился. – Крольчихи с во-от такими...

- Плавание начинается с позитива, - выдал замечание Дубнер и подмигнул Ёжику.

- Надеюсь, на нём оно и пройдёт, - дополнил игольчатый.

- Даже не сомневайтесь, - заверил капитан Волковский. Он вынул из бокового кармана брюк папиросу и закурил её от старой зажигалки из противоположного кармана. – Не волнуйтесь: скоро отходим, и сами во всём убедитесь.

Говорил койот уверенно – но как-то оно будет на деле?

Рядом плескалась большая широкая река под названием Плодородная. Свои неспокойные воды она несла прочь от города и упиралась в море Штормов, где, на достаточном отдалении от берега, дрейфовал под крики чаек, слывших опытными путешественниками, извозчиками и курьерами, тот самый остров, где, вероятно, суждено было закончиться их поискам и приключениям.

Во всяком случае, так они считали.

5/5

Море Штормов и в дни поспокойнее вело себя отнюдь не сдержанно – теперь же, разъярённое катаклизмами, оно попросту неистовствовало. Волны поднимались на десятки метров вверх и обрушивались на прочную палубу «Крошки». Ветер завывал так, что закладывало уши и, казалось, вот-вот оглохнешь. Оглушительно же гремел гром; ослепительно сверкали молнии. В общем, всё в лучших традициях морского приключения...

...На то чтобы собраться, Ёжик с Дубнером потратили времени совсем чуть-чуть, учитывая, что группа распалась и им не надо таскать с собой горы оборудования. Только самое необходимое взяли они в дорогу. Буквально часа полтора-два спустя они уже расположились в каютах – причём большую часть тех часов потратили на дорогу в отель и обратно, - и через считанные минуты корабль отчалил от пристани. Пришлось заплатить владельцу отеля неустойку – всё согласно договору, - однако не в их положении было привередничать и, тем более, медлить. К тому же деньги были потрачены заработанные на выступлениях, а когда финансы легко приходят, то и уходят они легче. Но, конечно, не стоило напоминать Дубнеру о бессмысленных и масштабных, с его точки зрения, тратах, хотя он и всегда любил немного поворчать.

Итак, они плыли по Плодородной; на берегах сперва проносились дома, потом те превратились в хибарки, а после и вовсе исчезли. Река сделалась шире, а атмосфера на корабле напряжённее, и вроде бы не из-за чего, но Ёжик прекрасно понимал, что природа всё чувствует и отзеркаливает неугодные ей катаклизмы. Они природе отнюдь не нужны, и, может, живые существа поймут это, ощутив природные флюиды, и как-то изменят ситуацию. Такие, по крайней мере, были ощущения у Ежа.

Затем, когда река закончилась, они вплыли в море.

- И почему оно называется морем Штормов? – удивился Ёжик. – Вполне спокойное с виду.

Волковский хохотнул.

- Скоро поймёте! Море просто ещё себя не показало.

И он был прав. Прошло не так уж много времени, когда воды вдруг взъярились, завыл ветер, и из сгустившихся туч засверкали молнии, а следом, разумеется, загрохотал и гром.

- Теперь понимаете! – пытаясь перекричать бушующую стихию, надрывал глотку койот.

- Теперь понимаю! – отвечал Ёжик.