Принцесса навсегда

"Нет!", – я практически кричала. Но я смеялась. Я ничего не могла с этим поделать. Это так смешно. Тем более, это то, что я всегда хотела сделать, но никому не говорила (не считая Тины, конечно), боялась высмеивания. – "Я сюда не залезу! Это жестоко по отношению к лошадям!"

Извозчик с обидой на меня посмотрел.

"Я прекрасно обращаюсь со своими лошадьми", – сказал она. – "Наверное, лучше, чем вы обращаетесь со своими домашними животными, юная леди".

Я плохо себя почувствовала, к тому же, Майкл посмотрел на меня, его взгляд сказал мне, что я обидела её. Теперь ты должна сюда залезть.

Я не хочу! Я, правда, не хочу!

Не потому что это глупо или кто-то может меня увидеть (конечно, мне не всё равно, потому что тайно я всегда хотела это сделать!) А потому, что это романтическая прогулка на лошадях! С тем, кто не является моим парнем!

Хуже, с тем, кто является моим бывшим парнем! С которым я не собираюсь находиться так близко!

Однако Майкл выглядел так мило, с протянутой рукой, и его глаза говорили: да брось! Это всего лишь конная прогулка! Что может случиться?

И в это время, я просто думала, что он прав. Я имею в виду, какой вред может быть от того, что мы просто прокатимся по парку?

К тому же, я оглянулась, здесь не было ни одного папарацци.

И красная бархатная скамейка в карете смотрелась довольно просторной. Мы определённо можем сидеть на ней и даже не соприкасаться. Я легко могла сидеть там и не рисковать тем, что могу его понюхать.

В конце концов, как может быть романтичной прогулка в дурацком экипаже по Центральному Парку? Несмотря на то, что Джей Пи изобразил меня в своей пьесе, которая постоянно нуждается в помощи (это не очень точно), я очень упорная. Я буду публикуемым автором!

Таким образом, закатив глаза и притворившись недовольной, я, смеясь, позволила Майклу усадить меня в карету на скамейку. Между тем, Ларс уселся рядом с дамой в цилиндре, карета тронулась, и мы продолжили общение…

И оказалось, я ошибалась.

Скамейка далеко не широкая.

И я не измучена Нью-Йорком.

Даже сейчас я не могу сказать, как это произошло. И казалось, что это произошло сразу же. Сначала мы спокойно сидели рядом друг с другом на скамейке, не целуясь, а в следующий момент… мы уже были в объятиях друг друга. И целовались. Подобно двум людям, которые до этого не целовались.

Или, скорее, как два человека, которые раньше целовались очень много и любили это, а потом на долгое время были лишены этого. А потом они встретились, чтобы целоваться, и вспомнили, что они это очень любили. Ну, немного.

И они снова начали это делать. Много. Как будто пара изголодавшихся по поцелуям маньяков, которые находятся в пустыне и целуются уже двадцать один месяц.

Мы делали это протяжении от 72 Улицы, на протяжении всего парка, и до Пятьдесят Седьмой. Это же двадцать кварталов, плюс-минус некоторые.

ДА! МЫ ЦЕЛОВАЛИСЬ НА ПРОТЯЖЕНИИ ДВАДЦАТИ КВАРТАЛОВ. ПРЯМО СРЕДИ БЕЛОГО ДНЯ. В КАРЕТЕ, ЗАПРЯЖЕННОЙ ЛОШАДЬМИ!

Кто-то мог заметить нас. И СДЕЛАТЬ ФОТОГРАФИИ!!!

Я не знаю, что на меня нашло. Одну минуту я наслаждалась цоканьем лошадиных копыт и красивыми пейзажами из пышных зелёных листьев в парке. А потом…

И да, я признаю, казалось, что Майкл сидит слишком БЛИЗКО ко мне на этой скамейке.

И, хорошо, я действительно осознавала, что его рука обнимает меня, когда карета немного покачнулась. Но это было вполне естественным. Я думаю, что это было мило. Это было, своего рода, проявление дружбы парня по отношению к девушке.

Но и потом Майкл не убрал свою руку.

А потом я вдохнула его запах.

И всё было кончено. Я знаю, что всё было кончено, но я повернула к нему голову, чтобы сказать ему – вежливо, конечно, как поступают принцессы – не беспокоить меня, сейчас я с Джей Пи, и что это безнадёжно, я не могу сделать ничего, что бы обидело Джей Пи, я не могу его предать, Джей Пи был мне предан, когда я была в отчаянии, когда Майкл меня бросил. Хотя, этого, вероятно, не было. Но, на всякий случай.

Но почему-то эти слова так и не вылетели из моего рта.

Потому что, когда я повернула голову, чтобы сказать это всё Майклу, он так на меня смотрел, а я не могла обернуться, было что-то в его глазах – я не знаю. Как будто в них был вопрос. Я не знаю, что это был за вопрос.

Ладно, думаю, что знаю.

В любом случае, я думаю, что ответила ему, когда он приблизил свои губы к моим.

И, как я уже сказала, мы продолжали страстно целоваться на протяжении двадцати кварталов. Или что-то вроде того. Математика не моя сильная сторона.

Вообще-то, надо признаться, что это было больше, чем поцелуи. Были и небольшие, сдержанные касания шеи. Я надеюсь, что Ларс поступал, как сказал ему Майкл, и не оборачивался.

Во всяком случае, когда экипаж остановился, я пришла в себя. Думаю, это произошло из-за того, что больше не слышала цокающего звука. Или, может быть, это окончание нашей беседы, и то, что нас практически сбросило со скамейки.

Тогда я сказала: "О Господи!", посмотрела на Майкла в ужасе, понимая, что только что произошло.

Что произошло с парнем, который не является моим бойфрендом. Уже долгое время.