Принца нет, я за него!

– Я не… Я… – замялась Марианна, с надеждой глядя на дракона. – Я просто хотела увидеть настоящего дракона… Мне так нравились сказки про драконов… Я всегда-всегда мечтала увидеть настоящего дракона, но папа сказал, что настоящий дракон может меня съесть… И тогда он объявил награду за… твою голову…

– Рука принцессы и голова дракона. Пасьянс сошелся, – вздохнул Фей, умиляясь картинке. Но больше всего его радовала паника, царившая за кадром этой трогательной сцены. Роскошно одетый народ спешно эвакуировался. Вот примерно так я представляла себе панику на «Титанике», а не оркестр и «давайте еще посидим немного на дорожку, выпьем чего-нибудь».

– Интересно, а если дракон сам предоставил свою голову, он считается королем? – громко поинтересовался Фей.

Дверь закрылась, отрезая ушлым придворным пути к отступлению.

– Считается? – повторил Фей, пока дракон смотрел на девочку.

– Да! Конечно! Только дверь откройте! Умоляем! – орала толпа, явно паникуя.

– У нового монарха приемные дни каждый день! Приходите, не стесняйтесь! – рассмеялся Фей. – Он всегда рад вас… как бы так сказать… эм… видеть.

– Тронный зал маленький, – заметил дракон, глядя себе за спину. – Развернуться негде! Ничего, как-нибудь помещусь… Посмотрите, я никого там хвостом не… Ой, как неловко получилось… Я кого-то придавил… Какая жалость…

Принцесса опять утерла кулачком слезы. Дракон зевнул, обнажая страшную пасть.

– Надеюсь, мы золото отбирать у дракона не будем? – спросила я, глядя на Фея.

– А зачем? Здесь казна пустая. А тут дракон со своими финансами будет экономику поднимать. И животноводство. Для него это шкурный интерес. Он говядину любит… – усмехнулся крестный. – А лет через… эм… шесть, семь… мы, возможно, еще на свадьбу приедем. Фея сказала, что если принцесса полюбит дракона, согласится стать его супругой, то тогда заклинание будет снято. Ах да, лирика лирикой… Дракон, подписывай документ о том, что с этого дня ваше государство – часть земель принца. Ты – официальный опекун и регент маленькой принцессы и отвечаешь за нее головой!

– Эм… – заметил дракон. – Я не знаю, как подписать документ. Принцесса, а ты можешь подписать его за меня?

Принцесса взяла из рук Фея перо, задумчиво посмотрела на меня.

– То есть теперь мое королевство – часть твоего? – спросила она, морща лобик. – Ладно, я сейчас подпишу. Но только отвернитесь…

– Мне тоже отворачиваться? – с тоской заметил дракон, которому и так было слегка тесновато.

– Нет, ты можешь смотреть! – заметила девочка, что-то усиленно выводя на бумаге.

«Принцесса и Дракон» – гласила подпись. А рядом детские каракули: изображение корявой девочки и большого-пребольшого дракона с кляксой на хвосте.

– Плохо, – вздохнул дракон. – Очень плохо. Слово «принцесса» пишется с двумя буквами «с». Ничего, мы это быстро исправим.

– Но рисунок тебе понравился? – спросила девочка, смущаясь.

– Прекрасный рисунок, – усмехнулся дракон. – Я вот только не знаю, как буду отсюда выползать… Ладно, что-нибудь придумаем.

* * *

– Не щекоти ногу хвостом! Я щекотки боюсь! – взвизгнула я, пряча ногу под одеяло и перечитывая акт сверки между Белоснежкой и гномами. – И не отвлекай. Я тут акт сверки составляю!

– Мышка, с учетом всего произошедшего ты написала неправильно. Со стороны гномов нужно писать: «Никто никому ничего… не дожил…» – усмехнулся Фей, запуская хвост под одеяло в поисках моей босой ноги.

– Нет, гномы все-таки сволочи, но убивать их не надо… – заметила я, покусывая перо и дописывая акт. – Они хотели спасти мир от дракона…

Одеяло с меня стащили и бросили его на «необитаемую» сторону кровати.

– Мышка, это я тебя так кушал или гномы тебя приложили? – подозрительным тоном поинтересовался крестный, глядя на мою поцарапанную коленку.

– Это я о крышку гроба, – соврала я, чтобы подарить гномам еще пару часов жизни, зная, что котик очень быстр на расправу. – Слушай, а расскажи еще про маму и папу? Они действительно любили друг друга?

– Если он всю жизнь называл ее «мой любимый ингредиент», а она его – «мой волшебник», то я так понимаю, да. Папа сделал маме предложение, а она рассказала ему, кто она. И тогда они отправились знакомиться с родственниками, которых папа сразу разделил на две кучки. Первая: «Ой! Мы так за вас рады! Какое счастье! Совет да любовь!» Вторая – холодные, неподвижные и молчаливые, – ядовито улыбнулся Фей.

Я с улыбкой подумала, что красотой мой котик наверняка пошел в маму, ну а в отца? В отца – талантом! И, судя по всему, характером. Осталось выяснить, был ли у папы хвостик?

– Котик, а можешь… – Я смутилась. – В аптеку смотаться… И купить… Эм… Просто я переживаю… Нервничаю… Успокоительное… Да! Коробочку с полосочками успокоительного. На всякий случай…

Через полчаса мне со смехом высыпали кучку «успокоительного». Через пять минут за свежевставленной дверью раздался саркастичный голос.

– Ну как? Я уже имена придумываю… Тебе какая буква больше нравится?

– Подожди, я только инструкцию читаю, – захныкала я, заметно нервничая и вникая во все детали.