Принц теней

Когда Льешо проснулся, солнце отбрасывало игривые лучи сквозь цветочную пыльцу, повисшую в воздухе домика. Друзья принесли его сюда темной ночью, насколько он помнил. Юноша не знал, выходит ли окно на запад или на восток, утро сейчас или вечер. Он представления не имел, как долго пролежал в доме целительницы и сколько времени не ел. Льешо услышал рядом шепот нежных голосов и звон чашек о тарелки, от чего потекли слюнки. Он был голоден. Он умирал от голода. Он мог бы съесть медведя.

Кстати, Льешо не видел своего медвежонка после битвы с разведчиками мастера Марко в лесу. С ним ничего не случилось? Был ли то действительно дух Льека, его старого учителя и министра отца, или просто еще одна иллюзия перегретого от лихорадки мозга? На данный момент ему мало что казалось реальным. Не существовало ни жизни ловца жемчуга, ни новичка-гладиатора, ни юного солдата в лагере правителя. Последний случай с воспалившейся раной будто стер из памяти все, кроме Долгого Пути. Значило ли это, что он умер, или предыдущая жизнь была сном, привидевшимся на бесконечном пути, который его народ никак не мог преодолеть.

Если повязка сейчас на месте, то он готов поспорить сам с собой, что жив. Это ведь немаловажное доказательство. Как же проверить, если Кван-ти приказала связать его, а узлы затягивала сама Каду? В качестве эксперимента он попробовал поднять правую руку — она двигалась, в общем-то, свободно, фактически парила над ним словно по собственной воле. Юноше пришлось строго поговорить с ней, мысленно, конечно, чтобы она опустилась на повязку.

Ткань все еще крепко сжимает грудь, где Кван-ти вырезала наконечник стрелы. Значит, скорей всего он жив. Ползучее чувство от едящих плоть паразитов наконец прошло: они или перевоплотились в иных тварей, снующих по организму, или Кван-ти удалила их, пока он спал.

Юноше было не так уж важно, какое из предположений в действительности имело место, покуда он пребывает в состоянии легкости и свободы от боли.

— Выпей, милый. Тебе нужно питание, — одобрительно улыбнулась целительница, однако Льешо не смог скрыть разочарования, взяв чашку из ее рук: то была не Кван-ти, а незнакомка.

С ясной головой юноша дивился, как мог он принять ее за целительницу Жемчужного острова. Эта женщина была намного старше, с морщинистым лицом, погрубевшим от ветров. Она двигалась быстро и уверенно, наклонив туловище немного вперед, словно пытаясь опередить саму себя, будто голова не могла ждать, пока ноги доставят ее куда надо. Целительница обладала доброй улыбкой и глазами… глазами Кван-ти. Он знал это с той же точностью, как и то, что дышит воздухом.

— Кван-ти? — почти беззвучно спросил он, понимая, что такого быть не может.

— Если тебе так угодно, мой маленький принц.

В ее ответе было нечто большее, чем желание развеселить больного. Он не мог понять, почему женщина Небесной Империи Шан называет его в соответствии с титулом, пусть и шутливо.

Его хриплый, долго молчавший голос привлек внимание друзей. Льинг первой подбежала к кровати, за ней — Хмиши, оба полные удивления и радости. Теперь было не до размышлений.

— Льешо!

— Ты наконец-то проснулся!

— Я думала, ты будешь спать вечно!

Льешо улыбнулся, опьяненный туманным приятным ощущением, пришедшим на смену лихорадке. Превозмогая боль от движения, он оценил потери, которые претерпело его тело.

— Посторонитесь, чтобы он мог лучше дышать, — попросила целительница. — Не волнуйте его: он еще слаб.

Два старых друга отошли на пару шагов. Каду не было видно в домике.

— А где Каду?

— Она боялась, что мы окажемся здесь, как в ловушке, — неуверенно сказала Льинг, — если господин Ю пошлет за нами еще одну команду. Поэтому решила прочесать местность вчера поздней ночью.

— Когда я сегодня утром повел лошадей пастись, мне показалось, я видел вдалеке драконов — двух. Они летели слишком высоко, чтобы я наверняка мог их разглядеть. Мара говорит, что Каду в безопасности, потому что местные драконы не ели людей на протяжении нескольких поколений.

Льинг и Хмиши дружески переглянулись. Они не хотели думать о том, что могло случиться с Каду в лесу, когда в небе летают драконы, а на земле рыскают вражеские солдаты. Только целительница была внешне спокойной.

— Меня зовут Мара. Я представилась бы при первой встрече, но тебе нужен был вместо меня кто-то другой, и я решила не мешать твоему выздоровлению такой мелочью, как имя.

Она непринужденно села на трехногий стул около его кровати и подтолкнула ко рту чашку.

— Пей же, — сказала она.

Однако Льешо отстранил чашку.

— Каду, — произнес он.

— С ней все будет в порядке. Она умная девушка и знает много приемов. Не беспокойся.

Мара снова протянула чашку, более настойчиво, и на этот раз Льешо отпил, как ему было велено.

Юноша ожидал, что зелье будет горьким и с запахом йода: такими были все лекарства Кван-ти на Жемчужном острове, однако это оказалось сладким и пахло съедобными цветами. Если он начинал пить слишком быстро, Мара забирала у него чашку:

— Не спеши, мой принц, твой организм отвык от пищи.