Принц приливов

Последние ярды Линдси преодолела с особенной осторожностью. И вот конец ветки уперся в морду кабана. Дредноут впился в ветку своими крепкими челюстями. Девочка подалась чуть назад.

— Будь терпелив, — велела она кабану. — Плыви, будто по воде.

Дикий кабан расслабил напряженные мышцы, щетина на спине опустилась. Он медленно поплыл по предательской жиже, челюстями ощущая, как десятилетняя девочка тащит ветку. Линдси действовала неспешно и за один раз перемещалась всего на несколько дюймов. У нее за спиной собрались все дикие свиньи острова. Они не верили, что какая-то девчонка спасет их вожака от смерти. Но Линдси не сдавалась. Она тянула ветку и отдыхала, снова тянула и снова отдыхала. У нее болело все тело, но таковы уж особенности магического служения. Наконец Дредноут уперся копытом в упавшее дерево и выскочил из болота, радостно возвестив сородичам и лесу о своем спасении. Он пошел вдоль бревна; перед каждым новым шагом он тщательно проверял почву под ногами.

На мелководье вынырнул пятнадцатифутовый крокодил по имени Люцифер. Он с сожалением наблюдал, как Дредноут выбирается на сушу.

— Слишком поздно, Люцифер, — крикнул ему кабан.

— Ты не в последний раз попадаешь в болото, Дредноут. Я подожду. На прошлой неделе я уже съел одного из твоих сыновей.

— Зато я съел яйца тысяч твоих сыновей.

Затем Дредноут повернулся к Линдси. Один удар его бивней мог бы раскроить ее с головы до ног. Окруженная дикими свиньями, девочка уже начала терять веру в свои сверхъестественные способности. Прежде чем увести свирепое стадо, Дредноут сказал Линдси:

— Я перед тобой в долгу, девочка. Спасибо, что спасла мне жизнь.

И дикие свиньи растворились в сумраке леса. Змеи дрожали и прятались при их приближении. Линдси пыталась обратиться к крокодилу, но Люцифер погрузился на тридцать футов.

«Значит, я не могу устанавливать контакт с крокодилами, — подумала Линдси. — Ну и не надо».

Так она впервые узнала, что у ее магии есть пределы.

Больше всех тишина в доме угнетала маленькую Шарон. Ей хотелось говорить об отце, рассказывать сестрам свои любимые истории о нем. Ей было бы легче сохранять в голове его образ, если бы мать и сестры делились с ней своими воспоминаниями. Вот когда ей исполнится девять, они прислушаются к ее словам — в этом Шарон была уверена.

Шарон была из тех детей, что смотрят либо ввысь, либо себе под ноги. Все, что находилось между небом и землей, ее почти не интересовало. Случалось, она ударялась о дерево, поскольку шла, задрав голову, и следила за полетом диких уток. Ее манила свобода птиц; она считала, что Бог допустил ошибку, не снабдив Адама и Еву крыльями. Каждый вечер Шарон направлялась к причалу кормить чаек, нагрузившись хлебными корками и прочими остатками со стола. Девочка подбрасывала хлеб высоко в воздух, и птицы подхватывали его на лету. Чайки летали вокруг Шарон, крича и громко хлопая крыльями. Сотни птиц каждый вечер терпеливо ждали ее появления. Мать и сестры не без волнения следили за Шарон с крыльца. Порой девочки было не видно из-за пернатого частокола.

Помимо птиц радость девочке доставляли насекомые. Блэз держала пчел, и Шарон, единственная из сестер, помогала матери собирать мед из ульев. Пчелу девочка считала существом совершенным, поскольку та не только могла летать; у пчелы была замечательная работа — весь день путешествовать над лугами и садами, а потом делиться впечатлениями с подругами. Но главное чудо происходило ночью, когда цветочный нектар превращался в мед. Интерес Шарон распространялся и на других насекомых. Ее комната была плотно заставлена коробочками с удивительными жуками, кузнечиками и бабочками. В стеклянной банке у нее жили муравьи. Шарон любила удивительный мир насекомых. Пусть их возможности были ограниченны, но то, что они умели, они делали с изумительным мастерством.

Увлечение Шарон вызывало презрительные насмешки сестер.

— Букашки-таракашки, — поморщилась Роуз, зайдя однажды в комнату сестры. — Удивляюсь, как они могут тебя привлекать.

— Конечно, собака или корова нравятся всем, — ответила Шарон. — Но чтобы любить насекомых, нужен особый склад характера.

Роуз лишь рассмеялась.

Однажды Шарон гуляла по лесу невдалеке от дома. Она разыскивала новые муравейники. В руках девочка несла мешок с печеньем, посыпанным шоколадной крошкой. Заметив муравейник, Шарон вынимала печенье и клала возле входа. Ей нравилось смотреть, как несколько работяг-муравьев взбирались на неожиданную добычу, а одного посылали к сородичам с радостной вестью. Через несколько минут лакомство было густо усеяно муравьями, они по крошкам растаскивали его, унося внутрь своего дома. Шарон уже нашла два новых муравейника и рассчитывала найти еще, как вдруг раздался тоненький писк, звавший ее по имени.