Принц приливов

За полгода владения автозаправкой Чертовски Гениальный Генри Винго доказал, что был прав насчет тигра. Он ставил клетку рядом с мостом, предоставляя возможность любоваться тигром, который разгуливал по своему убежищу и рычал, пока водители заправляли машины. Ребятишки упрашивали родителей свозить их «к тигру», даже если тем не нужен был бензин. Дети вызывали у Цезаря те же чувства, что и тюлени. Поначалу в Коллетоне опасались, что полосатый хищник слопает кого-нибудь из дошколят. Некоторые мамаши боязливо оглядывали дворы — не пробрался ли туда тигр. У Цезаря преобладало два настроения: вальяжное безразличие и неистовство. Появление детей неизменно приводило его в бешенство. Он рычал, пытался вырваться из клетки и протягивал лапы с растопыренными когтями. Взрослые пятились, дети с воплями цеплялись за родителей, и всем это очень нравилось.

Заботы по кормлению Цезаря отец великодушно передал сыновьям. Прежде у меня не было никаких предубеждений насчет тигров. Но пообщавшись с нашим питомцем, я понял: зверюга способен сожрать меня с такой же быстротой, с какой расправлялся с куриными шейками. Даже подойти к тигру с пищей было делом непростым. С самого начала между мной и Цезарем возникли простые и прямолинейные отношения, основанные на взаимной неприязни. Вот Люк ему нравился, тигр даже позволял брату чесать себе спину через прутья решетки. Однако эта любовь возникла не сразу, по крайней мере не в первый месяц существования «Винго Эссо». Ритуал кормления происходил следующим образом. Я приближался к клетке и ласковым голосом начинал заговаривать Цезарю зубы, а он, в свою очередь, пытался оторвать мне голову, замахиваясь лапой со здоровенными когтями. В это время Люк бесшумно подкрадывался сзади и просовывал сквозь прутья колпак от старого автомобильного колеса, доверху наполненный куриными костями и сухим кормом для кошек. Слыша шорох за спиной, Цезарь мгновенно забывал обо мне и одним молниеносным непредсказуемым прыжком оказывался у задней стенки, норовя зацепить Люка лапой. Брат едва успевал отскочить и приземлиться на собственные ягодицы.

— Том, ты недостаточно отвлекаешь его внимание, — частенько заявлял мне Люк.

— И что прикажешь делать? Может, пусть мою ладонь пожует?

— Насвистывай «Дикси», — предлагал брат, отряхивая землю с брюк.

— Не хватало только, чтобы он принял меня за тюленя.

Люк с удовольствием смотрел, как Цезарь расправляется с куриными косточками, которые на шершавом тигрином языке таяли, словно масло.

— Настоящий царь зверей, — восторженно замечал Люк. — Самый красивый в мире.

— Ну почему «Эссо» не выбрало для своей рекламы какое-нибудь другое животное? — сетовал я. — Например, щенка. Или хомяка.

— Сравнил тоже, — усмехался брат. — Малявки какие-то. Цезарь не позволяет с собой фамильярничать. И мне это нравится. Честно, нравится. Он умеет заставить себя уважать.

А потом «Галф» начал первую в истории Коллетона полномасштабную бензиновую войну. Фергюсон понизил стоимость галлона топлива на десять центов. Отцу ничего не оставалось, как сделать то же самое. Он пускался на любые ухищрения, только бы сохранить автозаправку, но все было напрасно. Ходили слухи, что у Фергюсона есть могущественный покровитель. В итоге цена на галлон бензина упала с тридцати центов до десяти, и банк все же конфисковал «Винго Эссо» за долги. Отец предлагал тигра в качестве платежного средства, но банк зверя не принял. И вновь в стенах дома Винго начались долгие тягостные споры между отцом и матерью. Отцу кое-как удалось выкупить назад те сорок акров земли, но денег на покрытие остальных долгов не было. Мы снова оказались в глубокой финансовой яме, и снова нас спасла рыбацкая удача, сопутствовавшая отцу. Вскоре после того, как у нас отобрали автозаправку, на остров Мелроуз в своем «кадиллаке» пожаловал Рис Ньюбери. Он предложил за остров пятьдесят тысяч долларов наличными — и никаких вопросов с нашей стороны. Отец отказался. Через неделю он узнал, что бензиновую войну конкурента финансировал не кто иной, как Ньюбери.

— Он думал прибрать к рукам мой остров, — горячился отец. — Он и мой бизнес разрушил только из-за этого.

Отец вернулся на реку. Мать стала еще молчаливее и грустнее. Наша семья лишилась «Винго Эссо», зато осталась единственной в Коллетоне семьей, у которой есть домашний тигр, умеющий прыгать через огненное кольцо.