ПРИНЦ ПРИКАЗЫВАЕТ

– Держитесь! – кричал снизу Урич. – Держитесь!

Юноша пытался, но ему все труднее становилось поднимать руку. Сильно болела царапина на щеке, и острые края камня впивались в спину. Он больше замечал эти неудобства, чем усилия людей, пытавшихся добраться до него.

Человек снизу снова что-то крикнул, и враги с ворчанием отступили. Их предводитель поднял руку Майкл Карл догадался, что последует за этим, и упал, услышав, как пуля ударилась в ногу святого над ним.

С торжествующим криком его противники бросились на Урича и черных плащей. Урич, выйдя из себя из-за предполагаемой смерти принца, встретил их обнаженной сталью, и когда черные плащи поднялись на следующую ступень, сопротивления они больше не встретили.

Никто не сдавался: отчаянные защитники баррикады сражались, пока не падали под ударами сабель или пуль. Черные плащи очистили ступени собора, но и сами потеряли десятерых.

Майкл Карл встал на колени. Было очень тихо, и утреннее солнце зажгло крест у него на груди живым пламенем. Стрельба внизу стихала, а на краю площади показались серые мундиры иностранного легиона.

Юноша осторожно поднялся, хватаясь руками за камень. Смятый королевский штандарт лежал у его ног, и, с риском потерять равновесие, он наклонился и поднял его. Урич и уцелевшие черные плащи с тупым удивлением смотрели на него, как на воскресшего из мертвых.

Алый ручеек, становясь все гуще, стекал по ступеням; он окрасил сапоги одного бойца из черных плащей, который сидел, тяжело дыша. На глазах у принца этот человек глубоко вздохнул, лег и застыл.

Поблизости лежала и кобыла со шкурой, изорванной сапогами. Майкл Карл тупо смотрел на нее. Она хорошо послужила ему, и казалось невероятным, что такая грация и красота лежит неподвижно на ступенях собора, грязная и изломанная.

Подошел Урич, он двигался медленно, как старик.

– Они все ещё удерживают собор, ваше высочество. Но их немного, только Кобенц и его офицеры.

Так вот куда скрылась группа ярко одетых офицеров, которые исчезли, поняв, что проигрывают бой.

Майкл Карл устало прислонил голову к ногам святого. Они взяли площадь и ступени, но ещё предстояло взять собор.

– Проведите перекличку, – медленно приказал он.

Урич взглянул на черных плащей, ещё остававшихся на ногах.

– Нас десять, не считая вашего высочества.

– А когда начинали…

– Нас было сорок, ваше высочество.

Юноша осмотрел площадь. У большого фонтана в центре лежала лошадь головой в воде, рядом с ней распростерся черный плащ. По крайней мере один раз защитники баррикады попали в цель. Мимо мертвой лошади и её хозяина без строя приближались солдаты иностранного легиона, и с ними, аккуратный вплоть до последней начищенной пуговицы, прямо шагал полковник Гримвич, помахивая тростью – знаком своей власти.

Черные плащи во главе с Майклом Карлом собрались на верху ступеней, а плоды их с таким трудом одержанной победы лежали у их ног и за баррикадой.

Гримвич остановился, увидев эти ужасные ступени, а потом, посмотрев вверх, коснулся шапки концом трости. Принц ответил на приветствие рукоятью сломанной сабли – лезвие лопнуло, когда он бросился вниз, спасаясь от пули, – и пошел вниз навстречу полковнику.

– Вам здорово досталось, ваше высочество, – заметил полковник.

Майкл Карл кивнул.

– Кобенц ещё удерживает собор, но ваша дорога свободна. Мы его выкурим. Трудно было внизу?

Гримвич улыбнулся – впервые с тех пор, как юноша познакомился с ним.

– Пожалуй. Но мы очистили город. Теперь пойдем в крепость. Мои ребята позабавились сегодня утром. Оставить вам подкрепление?

– Если сможете выделить десяток… – нерешительно начал Майкл Карл, оглядываясь на горстку черных плащей на ступенях.

– Ничего нет легче, – сердечно сказал полковник. – Кортленд, десять человек его высочеству. Хауптан уже на подходе, – продолжал он, пока десять человек отделялись от серых рядов и поднимались по ступеням, – и герцог захватил водопровод. С Иннесбергом мы договоримся за два дня. Ну, нам пора. Я сообщу его величеству о том, что здесь произошло, – вторично подняв в приветствии трость, полковник со своими людьми двинулся к крепости.

Майкл Карл снова повернулся к собору. Его необходимо было взять. Но, глядя на серые каменные стены и массивную дубовую дверь, он решил, что сделать это будет нелегко.

Перехватив рукоять сломанной сабли, он заколотил ею по двери.

– Именем короля требую, чтобы вы сдались! – крикнул он.

Они подождали, но двери оставались закрытыми и тихими. Майкл Карл понимал, что это требование сдачи – формальность, и не ожидал ответа.

– В последний раз требую вашей сдачи. Пушки крепости нацелены на собор, – он надеялся, что там есть пушки. Голыми руками собор не взять.

И на этот раз пришел ответ – глухой звук, похожий ни шум моря в спирали раковины. Очевидно, внутри что-то происходило. Кобенц трус, хотя достаточно ли он труслив, чтобы открыть дверь при такой угрозе? Но Майкл Карл не принял во внимание архиепископа.

Для этого маленького человека собор был всем миром, и один-единственный выстрел, задевший его камень, для него хуже святотатства. Услышав об угрозе, он бросился к осаждающим.