Принц и гвардеец

От этих слов у меня перехватило дух. Жаль, никто не сказал мне этого несколько месяцев назад. Это помогло бы мне уберечься от многих горестей.

Я посмотрел на их лица, так похожие на лицо Америки в ту последнюю ночь в нашем домике на дереве. Они светились радостью, надеждой и теплотой. Мой взгляд переместился на корзину со снедью. Неужели я так и буду раз за разом наступать на эти грабли? Отталкивать людей, рядом с которыми я чувствовал себя собой?

– Ну ладно, убедили. Только, чур, если кто-нибудь появится, вы повалили меня на пол и силой заставили есть. Договорились?

Мэри с ухмылкой протянула мне корзину:

– Договорились!

Я взял ломтик коврижки и начал жевать.

– Вы же перекусите вместе со мной? – спросил я с набитым ртом.

Люси с воодушевлением стиснула руки и принялась рыться в корзине. Мэри без промедления последовала примеру подруги.

– Признавайтесь-ка, вы хорошо умеете драться? – поинтересовался я шутливо. – Должен же я убедиться, что наша история будет выглядеть правдоподобно.

Люси со смешком прикрыла рот рукой:

– Как ни забавно, этому нас не учат.

– Неужели?! – ахнул я. – Это же совершенно незаменимое в условиях дворца умение. – Уборка, тонкости дамского туалета, рукопашный бой.

Обе дружно захихикали, не переставая жевать.

– Я серьезно. Кто у вас за главного? Я напишу ему письмо.

– Мы завтра же поговорим на эту тему с экономкой, – пообещала Мэри.

– Вот и славненько.

Я проглотил еще один кусок и с притворным негодованием покачал головой.

Мэри сглотнула.

– Офицер Леджер, вы такой смешной.

– Аспен и «ты».

Она снова улыбнулась:

– Аспен. Ты останешься здесь, когда закончится срок призыва? Уверена, если ты подашь заявку, тебя с радостью возьмут на постоянную службу в охрану.

Теперь, став Двойкой, я твердо знал, что хочу и дальше быть солдатом… но во дворце?

– Вряд ли. У меня в Каролине осталась семья, так что я, наверное, попытаюсь устроиться на службу где-нибудь в тех краях, если получится.

– Очень жаль, – прошептала Люси.

– Не расстраивайся раньше времени. Мне еще четыре года служить.

Люси слабо улыбнулась:

– А, ну да.

Но я видел, что она все равно переживает. Мне вспомнились ее недавние слова о том, что люди, которые ей дороги, всегда покидают ее. При мысли о том, что каким-то образом я стал ей небезразличен, я испытал смешанные чувства. Она тоже важна для меня, как и Энн с Мэри. Но я связан с ними исключительно через Америку. Когда же они успели ко мне привязаться?

– У тебя большая семья? – спросила Люси.

Я кивнул:

– Три брата – Рид, Бекен и Джемми – и три сестры – Камбер и Селия, они близняшки, и малышка Айви. И еще мама.

Мэри принялась запаковывать корзину:

– А отец?

– Он умер несколько лет назад.

Наконец-то я был в состоянии произнести эти слова без ощущения, что сейчас разорвется сердце. Раньше мне было больно об этом говорить, потому что я все еще нуждался в нем. Как и мы все. Впрочем, мне еще повезло. У некоторых в нижних кастах отцы просто исчезали, предоставив оставшимся справляться самостоятельно или пойти ко дну.

А наш отец делал для нас все, что было в его силах, до самого конца. Нам, Шестеркам, в любом случае приходилось туго, но, пока он был жив, мы худо-бедно держались на плаву и сохраняли хоть какое-то достоинство. Он оставался для меня примером.

Жалованье во дворце было больше, но, если я хотел стать своей семье настоящей опорой, лучше жить поближе.

– Сочувствую, – негромко произнесла Люси. – Моя мама тоже умерла несколько лет назад.

Оказывается, Люси потеряла самого важного человека в жизни. Теперь, когда я взглянул на нее другими глазами, мне многое стало понятно.

– И все навсегда изменилось, верно?

Она кивнула, разглядывая узор на ковре:

– Но все равно нужно искать в жизни что-то хорошее.

Люси подняла голову, и ее лицо озарила слабая надежда. Я смотрел на нее во все глаза:

– Как странно, что ты это сказала.

Она взглянула на Мэри, потом на меня:

– Почему?

– Просто странно, – пожал я плечами, сунул в рот последний кусок коврижки и стряхнул с пальцев крошки. – Спасибо, девушки, за угощение, но вам пора уходить. Разгуливать по дворцу по ночам не слишком безопасно.

– Ладно, – согласилась Мэри. – Все равно нам нужно приниматься за изучение рукопашного боя.

– Попробуйте наброситься на Энн, – посоветовал я ей. – Никогда нельзя недооценивать элемент неожиданности.

Она снова рассмеялась:

– Мы учтем, офицер Леджер. Доброй ночи.

Они развернулись и пошли по коридору.

– Стойте! – окликнул я, и обе как по команде остановились. Я кивнул в сторону секретной дверцы в стене. – Мне будет спокойнее, если вы пройдете потайным ходом.

Девушки улыбнулись:

– Конечно.

Они помахали мне и направились дальше, но, когда уже дошли до стены и Мэри нажала на потайную пружину, Люси что-то прошептала ей. Мэри кивнула и поспешила по лестнице вниз, а Люси вернулась ко мне.

Она снова ломала пальцы, как делала всегда, когда нервничала.

– Я… я не большая мастерица говорить красивые слова, – призналась она, покачиваясь вперед-назад на каблуках. – Но я хотела сказать тебе спасибо за то, что ты так добр к нам.

Я покачал головой:

– Тут не за что благодарить.