Принц для Агаты

У дяди Надира Али, кроме трех сыновей, была еще и дочка по имени Фатима, ей было четырнадцать лет, и она считалась невестой Надира. С самого детства девочка была влюблена в своего двоюродного брата. Надир же и не помышлял брать ее в жены, но его отец договорился со своим братом о женитьбе сына на своей племяннице, поэтому этот брак считался делом решенным.

Фатима с Надиром были далеки друг от друга, как солнце и луна, и общались лишь на общие темы. Родителей это не смущало, они надеялись, что дети найдут общий язык после свадьбы, а потом между ними вспыхнет любовь.

Когда Надир в очередной раз навестил деда, умница Фатима заметила, что ее жених печален и молчалив. За годы, проведенные в Европе, он еще больше отдалился от нее, а из холодной России он и вовсе вернулся чужим, ходил сам не свой по белоснежным апартаментам, вздыхал, устремляя взгляд к горизонту, словно ждал кого-то. За окнами красавица Медина тянула минареты к раскаленному небу, расположила на горячей земле свои жилые кварталы, дворцы и мечети.

— Что, правда, в России холодно и снега по колено? — спросила Надира Фатима тихо, не веря фото на его телефоне.

— Снег там регулярно убирают, — ответил Надир, — поверь мне, снег там такое же привычное явление, как у нас безоблачное небо, — говоря, молодой человек утомленно поднял глаза к высокому потолку и отошел от прилипшей к его плечу сестры подальше. — Я почти не видел Россию. Хочу летом отправиться в путешествие по ее просторам…

Фатима слушала и смотрела на него, приоткрыв рот от удивления. Из уважения к деду и к семье дяди, которые были поборниками традиций, Надир надел длинную рубаху из белого хлопка и старался скрыть от родственников, что ему было невыносимо скучно с ними. Кроме того, его беспокоило излишнее внимание к нему Фатимы. Девочка, словно куколка бабочки, обернутая в белый джильбаб, обретала женские формы, смотрела на Надира по-особенному, ласково и выжидающе. Надир понимал, что очень скоро Фатима потребует от него определенного внимания, и он должен будет на него чем-то ответить.

То же самое беспокоило деда Мустафу, который, несмотря на преклонный возраст, все чутко воспринимал.

Однажды он позвал внука в свою спальню, и, когда тот пришел, прямо у него спросил:

— Не пора ли тебе жениться на Фатиме? — Старик лежал на груде подушек, обтянутых цветным шелком, и курил кальян. — Назначь дату сам, никто не станет тебе противиться.

— Нет, дедушка, я не хочу этого брака, — сразу ответил внук, присаживаясь рядом с ним, на просторную и мягкую софу. — Я не люблю Фатиму… по крайней мере, не люблю как женщину, — он смутился своей откровенности и опустил глаза, похожие на изумруды.

Старик понимающе закивал, покрутил в пальцах кончик седой бороды и сказал:

— Значит ли это, что ты уже в кого-то влюблен? Тебе пора жениться, дорогой внук, нынешний мир не тот, что был раньше, сейчас много искушений, много поводов для тревоги и только семья может избавить от них…

— Я хотел бы жениться на русской, — робко признался Надир, бросив на лела осторожный взгляд. — Мне незачем томить себя и Фатиму в этом браке…

— Вот оно что, значит, и в этом деле ты пошел в меня, — произнес глубокомысленно почтенный бедуин. Вложив в беззубый рот кончик трубки, он прикрыл глаза, подумав о чем-то недолго, вынул трубку и пыхнул на внука яблочным паром. — И что же, хороша эта русская?

— Она весела и совсем за меня не держится, прогнала меня, сказала, что я ее обидел как никто никогда! Боюсь, что отец не одобрит моего выбора, — сказал Надир.

— Хм. Что верно, то верно, — согласился с ним дед, задумавшись. — Мне хорошо известны намерения твоего отца на твой счет, Надир, он хочет женить тебя на Фатиме и точка!

— Это будет опрометчиво с его стороны, — заметил Надир. — Я этого не хочу. Все чего я хочу, набраться смелости, придти к той русской и остаться с ней…

Новость о том, что Надир желает взять в жены иностранку, и совершенно не рассматривает юную Фатиму в качестве жены, вскоре стала достоянием всей семьи Али Аль — Амина. Это дед Мустафа распространил ее, чтобы ни у сына, ни у внучки не было иллюзий. Фатима ходила по дому, как неприкаянная, весь ее мир стал одноцветным, серым, словно любимая кошка деда. Она понимала, что между ее отцом и отцом Надира была договоренность о браке, значит она имела право мечтать о том, что молодой человек сам попросит ее руки, и все возрадуются ее с Надиром счастью. Теперь же никакой реальной надежды на удачное решение этого дела не было, разве же только вынужденный брак, который для обоих превратиться в муку.

В отчаянии Фатима осмелилась обратиться к Надиру, — вдруг дед что-то напутал. В момент, когда девушка подошла к нему, он был один, собирался выехать загород, развеяться.

— Надир, скажи, правда ли что ты собираешься жениться на иностранке? — Фатима вздернула тонкое личико навстречу Надиру. — Что же тогда будет со мной? Я ведь люблю тебя всю свою жизнь!

— Еще ничего не решено, — ответил он ей резко. — О своем решении я доложу твоему отцу…