Примула. Виктория

Новый султан, Абдул-Азиз решился покинуть пределы своей страны и нанести дипломатический визит в Западную Европу. Он посетил Париж, затем — викторианский Лондон. В Османской империи появились политики новой формации, подобные Намыку Кемалю, разумеется, получившему образование в Европе, в Париже, и мечтавшие о создании турецкого национального государства, об эмансипации от болгар, греков, сербов и проч., которые воспринимаются как враги турок...

1875 год знаменовался неурожаем и серьёзнейшими финансовыми трудностями. Молодые экстремисты из числа балканских христиан воспользовались этим благоприятным моментом для политических действий. На территориях, компактно населённых сербами и болгарами, вспыхнули восстания. 1876 год проходил в обстановке серьёзной дестабилизации...

Выступления балканских христиан сопровождались актами насилия над мусульманским населением. Естественные попытки властей прекратить беспорядки были восприняты в России и в Западной Европе как репрессии против христиан. Европейские и русские газеты захлёбывались «благородным негодованием», описывая «турецкие зверства». Журналисты, никогда в жизни не видевшие ни одного турка, выплёскивали свои потаённые садистские комплексы, измышляя неимоверные пытки и терзания, которые якобы практиковали османские власти в обращении с балканскими христианами. Наиболее популярным сделался плакатно-карикатурный образ османского солдата, вонзающего ятаган в христианскую женщину...

«Азиатский департамент», замечательное учреждение в системе российского министерства иностранных дел, также не дремал, деятельно планировались мероприятия, направленные на развал Османской империи. Русское православное братство Кирилла и Мефодия организовывало тайные комитеты на территориях компактного поселения болгар и греков, велась интенсивная антиосманская и антитурецкая пропаганда. Давние российские мечты о доступе к Средиземному морю, о завоевании Константинополя, о «независимых» Болгарии и Сербии под российским протекторатом, казалось, вот-вот сделаются реальностью!..

Дизраэли отлично понимал сложившуюся ситуацию. На суше свободное сообщение Англии с Индией и Австралией возможно было только через владения Османской империи; на море путь в Индию лежал через Суэцкий канал, очень уязвимый в том случае, если бы Османские владения в Азии очутились в руках страны, враждебной Англии. Такой враждебной страной была, в сущности, Россия. Россия питала широкие и опасные замыслы...

Теперь Россия, Германия и Австрия разработали антиосманский меморандум и предложили Англии подписать его. Дизраэли решительно отказался. В интересах Англии было сохранение Османской империи, а вовсе не союз с такими, в сущности, врагами Англии, как Бисмарк и российский министр иностранных дел, канцлер Горчаков. Дизраэли твёрдо решил, что Англия не будет вовлечена в войну, а, возможно, и Россия проявит благоразумие. Но на благоразумие российских политиков особенно рассчитывать не приходилось!..

* * *

Антитурецкая истерия затронула даже интеллектуалов, не наклонных в общем-то к проявлениям дурно пахнущего патриотизма. Осенью того же 1876 года Иван Сергеевич Тургенев писал брату Николаю: «Я понимаю твои сомнения насчёт моего авторства в деле «Крокета»; это совсем не по моей части и не в моём духе! И, однако, представь! Эту штуку я точно написал или, вернее, придумал ночью, во время бессонницы, сидя в вагоне Николаевской дороги — и под влиянием вычитанных из газет болгарских ужасов...»

Речь шла о стихотворении Тургенева «Крокет в Виндзоре». «Вычитанные из газет ужасы» сильно повлияли на чувствительную душу русского писателя. Он тотчас ярко вообразил себе страшную картину: жестокие турки зверски режут несчастных болгар, а в это время английская королева преспокойно развлекается!

Иван Сергеевич даже говорил кому-то из своих знакомых, что если бы был англичанином, то непременно покончил бы с собой! Но, как известно, Тургенев не был англичанином.

«Крокет в Виндзоре» — отнюдь не лучшее сочинение Тургенева. Даже и удивительно, неужели такой пошлонапыщенный стишок мог написать автор «Рудина» и «Отцов и детей»? Роман «Накануне» с главным героем, болгарским экстремистом Инсаровым, получился лучше; особенно эпизод постановки «Травиаты» и сцена, где дворянская дочь Елена приходит к студенту-болгарину и отдаётся ему!.. Ни болгар, ни турок русский писатель, разумеется, никогда в глаза не видел!..

Однако, вот —