Приключения в стране львов

Английский хирург. — Фрике ведет следствие. — Рассказ лаптота[82]. — История государственного переворота в стране куранков. — Интриги вокруг трона. — Об опасности политических разговоров… на побережье Гвинеи. — Амулет белой женщины. — Барбантон — капитан. — Преследование. — Трудное плавание по реке Рокелле. — Первые вести о беглецах. — Вторая ночь на реке. — Загадочные звуки. — Шлюпка на мели. — Осажденные крокодилами.

Можно себе представить, в какое смятение привели эти несчастья всех пассажиров яхты.

Даже Фрике потерял голову, когда Андре, поддерживаемый двумя матросами, сказал ему тихонько:

— Я сломал ногу!

Юноша вовсе не был сентиментален, но у него на глазах выступили слезы и он выглядел таким расстроенным, что Бревану даже пришлось ободрять его ласковыми словами.

Андре отнесли в каюту и положили на койку.

Он не потерял мужества и с присущим ему хладнокровием обдумывал, что надо предпринять, чтобы перелом ноги обошелся без осложнений.

— Как можно скорее, — сказал он Фрике, — спускай шлюпку и плыви в город. Там любой ценой отыщи врача и доставь его сюда. Потом сразу отправляйся на поиски Барбантона, исчезновение которого необъяснимо. Он должен быть где-то неподалеку, и успех дела зависит от твоего проворства. Что же касается воровства… или случайной потери… то этим я займусь сам.

— Понятно, месье Андре, — ответил парижский мальчишка, к которому вернулись все его мужество и энергия.

По свистку боцмана на воду была быстро спущена лодка. Фрике спрыгнул в нее с ловкостью белки, сел к рулю и крикнул гребцам:

— Быстрее, друзья, постарайтесь для патрона, а я обещаю вам хорошую выпивку!

Меньше чем через два часа он вернулся вместе с хирургом английского флота.

Врач внимательно осмотрел раненого и обнаружил у него перелом берцовой кости левой ноги. Хотя этот перелом несравненно менее опасен, менее болезнен и легче заживает, чем перелом бедренной кости, он все же требует абсолютного покоя. Андре мог подняться с постели не раньше, чем через сорок долгих дней.

Бреван примирился с этой неизбежностью, без единого стона перенес вправление костей и попрощался с хирургом, который решительно отказался брать плату и пообещал вскоре навестить больного.

Фрике, поняв, что выздоровление Андре — это теперь только вопрос времени, а следовательно, и терпения, немедля приступил к розыскам Барбантона, отсутствие которого тревожило юношу все больше и больше.

Что произошло? Несчастный! Неужели неожиданное вторжение в их жизнь этой женщины толкнуло его на самоубийство?

Но нет, Барбантон не из таких! Он наверняка ушел, прихватив свой багаж: ведь сак тоже исчез из его каюты вместе с замечательным зеленым футляром! Может, он хотел во что бы то ни стало избавиться от общества жены, навязанного ему эпидемией желтой лихорадки? Или намеревался отомстить за те мучения, которые она ему причиняла, и заставить поволноваться за него… вернее сказать, за судьбу лотерейного выигрыша? Такое весьма вероятно!

Но куда он мог пойти?

Фрике расспрашивал всех встречных, но Барбантона никто не видел. Да и не стал бы он скрываться в зараженном городе, он-то знал, что такое желтая лихорадка!

Юноша понимал, что должна быть какая-то связь между исчезновением с яхты двух чернокожих и отсутствием старого жандарма.

Кто же такие эти два негра?

В Дакаре Андре нанял двух лаптотов-сенегальцев, сносно говоривших по-французски и знавших большинство диалектов гвинейского побережья.

Вот один из них сегодня и сбежал. Его спутником стал бывший раб, который освободился, добравшись до французских владений.

Что общего между пропажей медальона у путешественницы и бегством этих негров? Или драгоценность просто потерялась?

Мадам Барбантон ничего не знала, ничего не помнила, она проспала всю ночь мертвым сном, что было вполне естественно после такой тяжелой дороги и стольких переживаний.

Нет, не случайно медальон исчез именно сегодня! Фрике не забыл жадный взгляд, который бросил на безделушку один из негров, когда женщина показывала ее троим белым под манговым деревом вблизи Фритауна.

Виктор стал расспрашивать второго лаптота, оставшегося на яхте, развязав ему язык изрядной порцией алугу[83].

Негр охотно рассказывал и о своем товарище, и о жизни его племени, что было для Фрике небезынтересно.

— Мы звали его Сунгуйя, а родом он из страны куранкосов.

Фрике взял карту региона, нашел к югу от мандингов[84] эту страну куранкосов и на 10°25′ западной долготы по Гринвичу и 9°30′ южной широты отыскал слово «Сунгуйя». Вероятно, это и есть то место, где родился негр.