Приключения ДД. Рубиновый след

– Они не двигаются. Давай тоже пока постоим молча.

Юный волхв полез рукой в карман. Дощечки Вайю придавали ему силы. Вдруг юноша почувствовал нестерпимое желание заглянуть в кладовые.

«Сколько мы будем так стоять? Эти монахи нам ничего не сделают» – подумал Дима, и медленно переставляя ноги, прошёл дальше по коридору.

Он оглянулся к наставнику: – Вот видите, они ничего не могут. У них даже никакого оружия нет, чтобы …

Лицо Анатолия Александровича внезапно исказилось. Дима оглянулся. Прямо к нему подошёл один из индусов, остальные смотрели на них. Вдруг монах вытянул руки вперёд и провёл ими так, словно пытался поймать паутинку или струю воды.

«Ага! Он не понимает где я!» – вспыхнуло в мозгу юноши, и он отошёл дальше в сторону.

Страж проследовал за ним.

Дима прошептал: – Анатолий Александрович, пока я их отвлекаю, загляните в кладовые.

– Так нельзя. Это опасно, – тихо сказал дозорный и напомнил: – Перстень в храме не работает. Мы можем оказаться запертыми.

Азарт игры ослепил Диму: «Есть ещё моя сила!».

– Тогда я сам! – выкрикнул молодой волхв и рванул к первой двери.

Индусы, увидев открывающуюся половинку распашных дверей, подскочили со своих мест. Страж, ходивший за Димой, в два прыжка оказался у двери и захлопнул её, исполнив какой-то странный танец, которым смёл невидимого врага. Каменная ручка резко выскользнула из рук юного волхва и юноша, отлетев в сторону, больно ударился головой о статую. Неожиданно помещение наполнилось песнопением. Стражи, покачиваясь как маятник метронома, закрыв глаза, затянули набатный мотив.

– Ах, так! – возмущённо крикнул Дима. – Ну, держитесь!

Юноша, шатаясь, встал на ноги: – Сейчас я вам покажу!

Он достал дощечки Вайю, но тут ему на плечо легла рука Анатолия Александровича.

– Мы же не воры, которые готовы покалечить стражей, верно? – хладнокровно спросил наставник.

Его слова подействовали на юношу отрезвляюще. Дима потёр ушибленное место на затылке и отстранился за гранитную статую, которая имела четыре лица, смотрящие инкрустированными рубиновыми глазами по всем сторонам света. В отличие от остальных собратьев она выглядела умиротворённой, а не воинственной. Узорчатым покрывалом её одежды ниспадали до самого постамента, лишь слегка подчёркивая женские изгибы. С каждой из сторон на уровне груди четырьмя парами рук она держала на соединённых ладонях по крупному цветку лотоса.

Негодование наряду с возмущением всё ещё бушевало в сознании: «Если бы у меня всё получилось, он бы по-другому реагировал. Сам не заходит и мне не даёт. Подумаешь, стражи испугались. Мы бы быстро зашли и вышли. Больших форм рубинов не так много, сразу бы отыскали, если они там вообще есть».

Вдруг сердце юноши наполнила тоска. Он почувствовал себя маленьким мальчиком, которого бабушка поймала с украденным на кухне пирожком. Смущаясь, Дима поднял глаза и внимательнее взглянул на статую, от которой как будто лились скрытые флюиды, пробуждающие в нём совесть. С немым укором статуя ласково смотрела на него.

Диме стало стыдно за свои мысли и странные неистовые попытки попасть в сокровищницы. Юноше показалось, что статуя улыбнулась, а в его голове промелькнули образы, которые сформировались в новое знание: «Сокровища очерствляют сердце, делают его своим рабом».

Неожиданно прямо на глазах юного волхва в тёмном углу между стеной и статуей появилась голубая бабочка. Она беззаботно порхала, но вдруг запуталась в самом центре серебристой паутины и стала изо всех сил биться, чтобы освободиться. На её трепыхания из укрытия выбежал паук. Дима никогда раньше не видел такого огромного хищника. Мохнатое иссиня-чёрное тело быстро перебирало лапами и остановилось в паре сантиметров от цели, в ожидании, когда жертва окончательно запутается. Юноша сделал шаг назад и хотел уже подойти к дозорному, оставив природные пищевые цепочки для самостоятельных разборок, но тут понял, что не может просто так уйти. Его душа стонала о том, что без постороннего вмешательства бабочка погибнет. Дима почувствовал, что готов бросить вызов природе. Молодой волхв осознавал, что подобные баталии случаются на каждом шагу, и ему не суждено спасти всех, кого жалко, но решение было принято.

– Как же мне тебя освободить? – нахмурился юноша, убивать паука ему совсем не хотелось.

Всё произошло в доли секунд. Юный волхв схватил самую маленькую дощечку Вайю и стал читать заветные слова. Свежий ветерок подарил облегчение в этом пыльном каменном плену. Дышать стало легче. Под воздействием ветра струны воздушного полотна стали рваться и бабочка с обрывками паутины на крыльях вырвалась из неволи. Анатолий Александрович подошёл ближе. Дима хотел показать ему паука, но с удивлением обнаружил, что ни бабочки, ни паука, ни обрывков паутины уже нет.

«Странно, неужели у меня галлюцинации?» – подумал юноша, а вслух виновато произнёс: – Простите, сам не знаю, что на меня нашло.