Приключение

– Так, Генка и говорил, пойдем биться по-нашему по сибирски, тряс головой Королев, и я с ним, с таким бугаем, куда то направлялся.

– Не куда то, а биться за прекрасную даму.

– Все таки эта осетинская водка оказалась паленой, ничего не помню, голова гудит, тошнит, как будто выпил две бутылки.

– Так ты наверное столько и выпил. Что делать то будем? Пойдешь со мной в центральную контору?

– Нет, Шурик. Ты войди в положение, от меня перегаром небось за версту несет, да я туда и не доеду, сил никаких нету. Да и вид у меня ужасный, надо хотя бы одежду погладить. Я же одетый спал.

Горелов сам видел, что от Королева сейчас никакой пользы нет. Скорее всего, он еще толком не протрезвел. Надо оставлять его в номере и самому направляться в Октябрьскую нефть. В конце концов юрист ему пока не нужен. Все документы оформлены на него. Да и выбора никакого не было, Семен Семеновича можно было везти только как чемодан без ручки.

Оставив Королева на диване, Шурик направился к себе в комнату выбирать одну из двух своих рубашек. Верхняя одежда у него, слава Богу, была не мятая. Собрался, взял папку с бумагами, на прощанье заглянул к Семену Семеновичу, который уже спал. Разбудил его и сказал, что бы тот в случае чего брал телефон, что у него в кабинете. Тот вроде понял. Номер Шурик записал и надеялся, что так можно будет найти Королева.

Выйдя из гостиницы, он сразу остановил частника на Волге, который за тысячу рублей быстро довез его до центральной конторы Октябрьской нефти. Шурик даже замерзнуть не успел.

Войдя в здание, он сразу направился к окошечку «Бюро пропусков». Отстояв очередь из трех человек, без особой надежды протянул свой паспорт. Паспорт взяли и через полминуты вернули с вложенным в него пропуском и попросили чуть-чуть посидеть в кресле. Сейчас за ним придет провожатый.

Не веря в свое счастье, Шурик взял свой паспорт с пропуском и направился к креслам, одно из них освободилось, и он в него сел, ждать человека, который введет его в Октябрьскую нефть.

Ждать пришлось не долго. Минут через пять ухоженная женщина лет пятидесяти, одетая в строгий деловой костюм и белоснежную блузку, обратилась к сидящим в креслах людям, жаждущим попасть в центральную контору Октябрьской нефти: Кто здесь Горелов?

– Я, – ответил Шурик, вставая с кресла.

– Прошу вас следовать за мной Александр Викторович, меня зовут Алла Леонидовна, – сказала строгая дама и направилась к проходной в центре помещения.

Горелов показал свой пропуск и паспорт молодому человеку, одетому в военизированную форму и вслед за своим проводником направился по коридору первого этажа наверно к лестнице, которая вела на второй и третий этаж. Поднявшись на второй этаж они опять пошли по коридору уже в другую сторону и ровно посередине этого коридора открыв стеклянную дверь, оказались в переходе, который видимо вел еще в одно здание невидимое с дороги. В конце перехода их встретил еще один охранник, на этот раз одетый как в банке Русское Возрождение, в темный костюм и белую рубашку с галстуком. Увидев сопровождающую Шурика, охранник ничего не сказал, а только встал по стойки смирно.

Миновав охранника, Шурик вошел в холл, а оттуда в одну из приемных с двумя дверьми и двумя столами для секретарей.

– Раздевайтесь, пожалуйста, – сказала женщина, открывая один из шкафов и передавая Горелову вешалку. – Я сейчас доложу, что мы прибыли – и, постучав, вошла в дверь, рядом с которой висела табличка «Заместитель Генерального Директора А.В. Смирнов».

Через минуту сопровождающая Шурика вышла назад из кабинета, открыв дверь и профессионально улыбнувшись, пригласила его зайти в кабинет заместителя генерального директора.

Кабинет поражал своими размерами. Стол господина Смирнова стоял от двери на расстоянии ворот футбольного поля. Количество зеленых растений, незнакомых Шурику даже по книгам, стоящих в помещении, хватило бы на маленький парк. Под этими экзотическими растениями стояли удобные кресла и диваны, обтянутые тончайшей, даже на вид мягкой кожей, низкие столики на фигурных ножках с стеклянными столешницами. В невысоком декоративном фонтане, имитирующем античные развалины, ненавязчиво шелестела вода, блестя своими струями в разноцветной подсветке, и падала в искусственный ручей, конец которого терялся в густой зелени растений. Пол, составленный из лакированных паркетных дощечек различных цветов, уложенных причудливым узором, местами покрывали длинношерстные ковры в бежево-коричневых тонах.

Несмотря на то, что на улице уже рассвело, шторы на окнах были задернуты и включены многочисленные светильники, размещенные в самых различных местах помещения и на потолке, создающие загадочный полумрак. Только стол хозяина был ярко освещен, мощными, но невидимыми лампами.