Приказы не обсуждаются

Карл являл собой грустное зрелище. То есть был пьян. Бродил по дому, качаясь, с зажатой в кулаке бутылкой шотландского виски, и регулярно отхлебывал прямо из горлышка. Выглядело это жалко и удручающе. То ли в нем действительно заговорила русская часть крови, то ли он продолжал мучиться сознанием вины перед Мироновым. Но, скорее всего, просто пребывал в ужасе от перспектив и в дальнейшем подвергаться шантажу.

Утешать грешника и блудодея Евгений не стал. Не до того ему было. Он только посоветовал Анне отобрать у мужа бутылку, уложить его спать и приготовить к похмельному пробуждению пакетик «Алказельцера». Та молча кивнула и ушла в полном смятении. Весь ее привычный мир начал рушиться с появлением этого странного русского…

Миронов поднялся к себе, принял душ и переоделся во все чистое. А потом открыл окно, упал на кровать и закурил. Ничего страшного, переживут хозяева небольшое количество табачного дыма!

Было уже около семи вечера. Оставалось только ждать звонка Симонова. Евгений пошарил в изголовье, нашел пульт телевизора. На всех каналах — одна и та же жвачка: какие-то ситкомы, ток-шоу. Но рекламы все же поменьше, чем в России…

Потом попалась передача об Африке. Но показывали не прогулки жирафов среди баобабов и не прайды львов, лениво валяющихся в тенечке. Шел репортаж из… Анголы. Евгений приподнялся на локте, ему стало интересно. Не чужая все же страна.

Н-да, с тех пор, как он там побывал, изменений что-то не наблюдается. Все те же хижины, построенные из палок и соломы, все так же лениво бродят некрупные черные свинки, и по-прежнему носятся полуголые кривоногие детишки. И ведь не бедная страна! Нефть есть, алмазы, плантации кофе, правда, запущенные. Евгений где-то читал, что если за кофейным кустарником не ухаживать хотя бы один год, восстанавливать его придется потом чуть ли не двадцать лет. Такая вот капризная культура. А кто в воюющей стране будет заниматься кофе?

В то время, когда он со своей группой гонялся по лесам за бандами унитовцев и защищал городишко Порту-Амбуин, в Анголе еще имелись фазенды, хозяевами которых были португальцы. И на этих фазендах все очень хорошо росло. Но португальцев потихоньку выжимали из страны, и сельскохозяйственное производство там практически умирало. Не умели местные как следует обрабатывать землю.

Там, где европейцы уходили с черного континента под давлением мировой общественности или по собственной воле, наступали разруха и нищета. Какой великолепной страной была ЮАР! Ну да, апартеид там, расовая дискриминация… Но ведь процветали! А потом к власти пришли африканцы. И все очень быстро стало заканчиваться. Дошло до расовой дискриминации наоборот: белый человек, даже с образованием, не может получить работу. Не того он сорта и цвета кожи! А местные продолжают валять дурака и потихоньку разваливать то, что белые строили веками. Парадокс!

Забренчал «Турецкий марш». Так, прорезался Симонов.

— Ты готов? — раздался в трубке его вопрос.

— Как пионер! — ответил Евгений, поднимаясь с постели.

— Оденься как-нибудь потемнее… Впрочем, не мне тебя учить. Через полчаса будь… там, где мой человек сменил твоего. Понял?

— Абсолютно.

— Ждем.

Значит, опять на улицу с неприличным названием. Похоже, Симонов решил сначала разобраться со старичками-убийцами…

Ничего особенно темного у Миронова не было. Пришлось ограничиться джинсовым костюмом. Это ему Наташка в первый же день, когда они приехали в Эрфурт, купила. Настоящий «Levi's». Вот теперь он его и обновит.

Евгений покопался в особом отделе своей сумки и достал кое-что из снаряжения. Многого из Москвы он взять не решился, могли на таможне обнаружить, но кое-что все же прихватил. Сам не зная зачем. Наверное, по вошедшей в кровь привычке…

Теперь оставался вопрос: брать машину, или оставить ее перед домом Шнайдеров, пусть себе отдыхает? Но ведь может понадобиться… Ладно, возьмем. Поставим где-нибудь в квартале от этой… штрассе. Правда, вечером найти пустое место будет непросто, граждане все пространство у тротуаров занимают.

Место, чтобы приткнуть «фольксваген», он все же нашел. И довольно быстро. Кто-то из жильцов дома, возле которого имелась прогалина в сплошной линии автомобилей, видимо, припозднился. Так ему и надо! Не будет по вечерам где-то шляться.

Глава 12

Симонов стоял на углу вместе с каким-то незнакомым человеком. Оба — в черных кожаных куртках и темно-серых брюках. По сравнению с их обмундированием джинсовый костюм Миронова смотрелся как парадный офицерский мундир. Алексей Васильевич окинул Евгения скептическим взглядом, в ответ тот беспомощно развел руками: а что я могу? Напарнику Симонова было не больше тридцати лет. Высокий, поджарый, он выглядел… хищным. Как волк, вышедший на охоту. Ну, внешний вид еще ни о чем не говорит, посмотрим, каков он в деле.

— Знакомься, это Борис, — представил Симонов, сделав ударение на «о». Значит, не русский.

Они пожали друг другу руки, Борис при этом белоснежно улыбнулся. Зубы у него были отличные.