Приглашение в рай. Рассказы

– Джон Маркус Демье! Если ты сейчас же не спустишься завтракать, то останешься голодным до конца недели, потому что я больше не буду тебе готовить! Посмотрим, как ты потаскаешь мешок с почтой на голодный желудок!

О, это моя тетя Рут. Она хорошая, хотя иногда на меня ругается. Она меня воспитала одна и так и не вышла больше замуж, после того как дядя Фред погиб в дорожной аварии.

– Идууу! Теть Рут, я иду, не ругайся

Я выскочил из своей теплой кровати, словно ошпаренный, и начал быстро одеваться.  Иногда по утрам бывает так трудно из нее вылезти и начать делать, что должен. Надев свою обычную форменную одежду, я поспешил вниз на кухню, где уже давно хозяйничала миловидная женщина лет шестидесяти в розоватом домашнем халате и теплых пушистых тапочках. Рут приготовила мне завтрак и пила свой крепкий кофе, который ей строго настрого запретили врачи, но она все равно его пила и смотрела свое любимое утреннее телешоу. Ведущие шутили и источали позитив, даже диктор деловых новостей старался не портить настроение с утра. Мне почему-то это все казалось мерзким. Наверно потому, что Рут учила меня не терпеть фальшь в каких бы то ни было проявлениях. Впрочем, она смотрела это все с удовольствием. Эти взрослые странные существа.

– Я сегодня задержусь, на работе, у нас уже начинается подготовка к Бокс Дэй, Элисон хочет начать украшать офис в это году пораньше, плюс сегодня придет фургон с корреспонденцией с “Материка”

– Дай волю этой девчонке, она начнет отмечать Рождество в июле. Совсем тебя замучала, ты посмотри на свои круги под глазами. Ты не высыпаешься из-за этой работы! Я поговорю с ней!

– Тетя! Не надо. Элисон здесь не причем и мне нравится моя работа, просто я вчера засиделся допоздна – читал нов…

– Знаю я твое чтение, опять играл в свои игры, давай ешь – уже все остыло, ты так опоздаешь!

– Мрфрвр…

– Прожуй, потом говори, Господи, тебе уже двадцать два, а ты еще совсем ребенок, были бы живы твои родители…

Мне бы тоже этого хотелось. Очень хотелось. Кто-то скажет, что в двадцать лет родители уже не нужны, ну кроме как может финансовой поддержки, кто-то уже своих маленьких детей нянчит, но это все не мой случай. Иногда в сквере, после работы я любил посидеть на скамейке с книжкой или послушать музыку в наушниках. Я видел отцов и матерей, ведущих своих маленьких детей по своим особенным делам. Иногда мне трудно было это видеть – ком подкатывал к горлу, хотелось плакать. Наверно вы меня не поймете. Мне очень не хватало вот этих обычных семейных походов куда-нибудь. Очень не хватало.

Покончив с завтраком, я выглянул в окно: сыпал легкий снежок, было пасмурно, свинцовое небо нависало казалось над самой крышей нашего скромного домика. Я выбрал из своих двух курток ту, что полегче, оделся и вышел на улицу. Смахнул со стекла снег, а затем сел за руль, в видавший виды форд Таурус, с эмблемой Почты Канады на дверях, и поехал на работу. Отделение, где я работал, располагалось на главной улице городка, недалеко от универмага, старое кирпичное здание из красного кирпича, когда-то было украшением городской панорамы, сейчас больше напоминало заброшенный музей, но это впечатление было обманчиво. Внутри кипела жизнь. По крайней мере с девяти до пяти.

Сегодня правда был довольно спокойный день: пара старушек с утра пораньше отправляла открытки, Пол Бродери перед обедом отправлял небольшой пакет за границу, видимо опять марки или может небольшой альбом. Элисон была в хорошем настроении, но причину не раскрывала. Ха, неужели Ларри все же сделал предложение, нет ну тогда бы она все уши прожужжала. Наверно просто намекнул, ох уж эти женщины, как мало им нужно для счастья. Или много. Хмм.

После обеда грузовик с входящей почтой задерживался, ха-ха, даа это была самая настоящая работа в автономном режиме, и я начал потихоньку доставать и разбирать принесенные Элисон украшения к Рождеству. Она очень любила этот праздник и каждый раз мы начинали к нему готовиться, едва выпадал первый снег. Правда подготовка эта имела, в первое время, вялотекущую форму и выражалась в перекладывании украшений и игрушек из одного свободного угла в другой. Затем к середине октября дело потихоньку набирало обороты, чтобы в ноябре развернуться настоящей лихорадкой. Наше отделение первым преображалось в Праздничный стиль, вешало гирлянды и Элисон не без гордости заявляла, что дух Рождества живет у нас на Почте.