Придумай что-нибудь сама

– Понимаешь, – возобновила я попытку познавательного разговора, – мне кажется, тетя Агнесса слишком поздно решила с нами поговорить. Силы ее были на исходе. Только отдельные слова, совершенно бессвязные и никакой информации. Но мы, все же, поняли, что тетя и все остальные члены семьи, хранили какую-то тайну. И, если это не бред, умирающей, значит, ты должна знать, о чем она хотела нам рассказать.

Нюра нервно теребила край платочка, постоянно прикладывая его к влажным глазам. Весь ее вид говорил о том, что она не понимает, чего я от нее хочу?

– Тетя сказала, что род наш древний и в былые времена занимал высокое положение в обществе. Это так? – Сима сразу поняла, чего я добиваюсь от старой няньки. – Ну, почему она не рассказала нам об этом раньше, когда была еще в здравом уме и ясном сознании? Умная, образованная женщина должна была понимать, что теперь такой биографией никого не удивишь. Зачем нужно было столько лет от нас все скрывать? Нюра, ответь, ты понимаешь, о чем мы говорим?

– А я что? Я ничего не знаю, – вдруг встрепенулась та. – А, если что и знала, то давно уже забыла. Вон сколько годков прошло, столько всего было за это время. Где мне упомнить? Совсем памяти нет. Да ее сроду и не было, – на лице ее был испуг. – Я и читаю-то плохо. Сколько Агнесса меня ни пыталась учить, а все мне не давалось. Только-то и умела что, нянчить детей. А теперь вот совсем старая стала и этого уже не могу, – ее маленькие глазки беспокойно забегали.

– Нюра, не хитри, – строго сказала Сима и в этот момент она была сильно похожа на тетю Агнессу. – Тетя говорила о тебе и ясно произнесла: «Нюра знает».

Ее тон и поразительное сходство сыграли решающую роль. Старушка, видно, поняла, что мы не оставим ее в покое. К тому же, ослушаться тетю Агнессу, даже после ее смерти, не осмелилась. Обреченно вздохнув, расправила на коленях фартук, аккуратно застегнула на все пуговицы сильно поношенную кофту, и, осторожно оглянувшись на дверь, тихо спросила:

– Что же вам рассказать? – это прозвучало так, как – будто она хотела нам, как в детстве, рассказать какаю-то сказку и не знала, на которой остановиться. – Да и, как рассказать? Об этом никогда нельзя было говорить. Я, что и знала, постаралась забыть, чтобы, не дай Бог, не случилось какой беды. А теперь просите рассказать. Что же вам рассказать? – задумчиво повторила вопрос, и глазки ее странно блестели и испуганно бегали.

Неожиданное поведение Нюры еще больше подтвердило наше предположение о том, что мы на правильном пути. Это была наша последняя надежда.

– Расскажи о нашей семье, о доме, в котором сейчас находится санаторий. Вот видишь, мы и сами кое-что уже знаем. Начни сначала и расскажи обо всем, что тебе известно, – пришла ей на помощь Сима. – Ты ведь сама понимаешь, что нам больше не у кого спросить, так что, пожалуйста, Нюра, я тебя очень прошу, соберись и постарайся все вспомнить. Нас интересует все, что касается нашей семьи, даже маленькие детали и всевозможные мелочи.

Нюра упрямо насупилась и замолчала. Замкнулась, как улитка в своем домике и, казалось, ничто не сможет ее оттуда выманить. Лицо ее хранило непроницаемую маску, за которой скрывался страх.

– Знаешь, дорогая наша няня, сейчас уже давно не те времена и уже можно, не делать тайну из прошлого, если оно, конечно, не криминальное, – подбодрила ее я, – так что говори смело. Мы не будем тебя перебивать и торопить, а будем слушать тихо и внимательно.

– А что говорить-то? Я что? Я к этому не имею никакого отношения. Мое дело сторона, вон, с детьми возись и – помалкивай, если не хочешь оказаться на улице, – начала она, искоса поглядывая на нас обоих.

– Нюра, так дело не пойдет. Тетя Агнесса велела тебе рассказать все, что ты знаешь. Считай, что это ее последнее для тебя распоряжение, – Сима уже теряла терпение. – Не тяни. Мы с Соней должны знать все, и не надейся, что мы передумаем.

Старушка недовольно засопела.

– Велела она… Ишь, ты. А сама что ж не рассказала? Теперь мне отдувайся. Я знаю только то, что дом этот, в котором санаторий уже столько лет, раньше принадлежал вашему прапрадеду, – выпалила на одном дыхании и снова оглянулась на дверь. После уже спокойнее добавила: – В целом городе ни у кого не было такого красивого дома. Это было давно, еще до революции. Вся ваша семья всегда жила в нем. В нем рождались дети, семья была большая, и никто даже не думал, что все так может закончиться. Что тогда творилось вокруг! Бедные люди. Они сходили с ума, потому что наступил конец света. Наступил судный день, после которого все старались забыть обо всем, что было в прошлом. Навсегда стирали в памяти лица родных, свои фамилии и всю прежнюю жизнь… – Нюра впала в какое-то благостное состояние и, казалось, сейчас видела то, о чем говорила.

Мы сидели тихо. Боялись прервать рассказ старой няньки, а она с закрытыми глазами, слегка раскачивалась на волнах своей памяти.