Причуды любви

Оба виновника вздрогнули, но судьба была благосклонной к ним: доктор был поглощен мыслями об ответе управляющему и не обратил внимания на слова сына. Поцеловав Корнелию, он посоветовался с Антонелло, согласился с ним во многом, ибо ценил его опыт и здравый смысл. Воспользовавшись их беседой, дрожащая от страха Корнелия взяла малыша за руку, отвела его в дальнюю комнату, отругала, пообещала наказать еще строже, если он когда-нибудь обмолвится о черте и прочем. Редкая вещь в истории супружеских измен! Будущее для сеньоры и крестьянина было именно таким, как они задумали; ни единое облачко не помешало их страсти; никакие случайности не открыли часов и мест их запретных развлечений. Недоверчивый Антонелло был всегда начеку и придумывал все новые хитрости; они сумели так соткать ткань своих отношений, что наслаждались любовью без каких-либо помех. Жан Ботичелло старел, скрючивался, как дуб, и умножал ловушки. Сеньора докторесса множество раз становилась беременной и рожала мальчиков и девочек, отцом которых считал себя хозяин дома; он был счастлив и горд, что столь малые усилия на ниве плодородной приносят столь большие результаты.

Мальчуган, который навсегда запомнил слова матери, боялся кнута, а потому никогда не обмолвился о черте. Корнелия к тому же постаралась сделать так, чтобы он больше никогда не присутствовал при ее свиданиях с крестьянином. Позже, когда он вырос, он понял, что видел и слышал, а после смерти родителей счел себя единственным законным наследником и возбудил процесс против своих незаконных братьев и сестер, утверждая, что является единственным наследником. Он не побоялся в своих гнусных интересах очернить честь матери, осмеять память своего отца, знаменитого юрисконсульта. Увы, нет ничего святого для слепого и хромого бога наживы — спасай кошелек: таков призыв века.

Перевод А. Григорьева

ДВА РОГОНОСЦА

Когда мужчина пытается изобрести рай на земле, тут же получается вполне достойный ад.

Поль Клодель

Знайте же, милые и честные дамы, что недавно жил и, быть может, еще живет в Лионе Дени Ардуэн, торговец драпом, ни красавец, ни уродина, ни верста и ни аршин ростом. Супругой его была Изабетт, женщина приятная лицом и сложением, но отличавшаяся сварливостью и ревностью из-за похождений своего муженька. В доме, который они занимали, одновременно проживало несколько семей, в том числе одна вдова с племянницей Гийеметт, весьма смазливой девицей на выданье. Дени, встречая Гийеметт ежедневно, влюбился в нее, постарался внушить ей те же чувства и предложил сменить добрососедские взаимоотношения на более интимные. Он предложил ей пробный брак на выгодных условиях, как делается в Арманьяке, ибо был богат, а также его продление, если они по-прежнему будут нравиться друг другу. Но какую настойчивость он не прилагал и какими обещаниями не осыпал, девица отказывала ему в свидании, поскольку боялась беременности — случись такое, тетка, от которой она ждала наследства, выбросила бы ее на улицу. Понимая, что понапрасну теряет время и слова и что не достигнет цели, если она не обвенчается в церкви, он предложил найти ей супруга с тем условием, что она ответит на его чувства, как только выйдет замуж. Просьбы его были столь горячи, что обрадованная девица поклялась исполнить его мольбу.

Торговец драпом поделился с теткой своим проектом найти супруга для племянницы, подчеркивая, что действует из любви к Богу. Тетка проект благодетеля одобрила.

Он тут же принялся за поиски подходящего человека и вскоре отыскал молодого лионца по имени Филипп. Тот был бакалейщиком и частенько отлучался из дома, чтобы торговать своим товаром в окрестностях города.

Наконец настал день, когда Филипп обвенчался с Гийеметт в церкви: на следующий день он по местному обычаю должен был лечь вместе с нею в постель и придать браку законное завершение. Дени, не забывший об обещании девицы уступить ему в день свадьбы, сказал ей, что надо воспользоваться случаем, и добавил:

— Ты знаешь, моя дорогая, что завтра тебе придется спать со своим мужем, а потому я умоляю тебя дать мне возможность воспользоваться этой ночью твоей благосклонностью — теперь тебе не надо бояться беременности, что бы не случилось.

Верная своей клятве, Гийеметт обещала торговцу пустить к себе в комнату и предупредила, в какой час он найдет приоткрытой маленькую дверь, выходящую на галерею. Радуясь столь доброй вести, он вернулся к себе, опасаясь, однако, крайней ревности Изабетт. Было уже поздно, и он не мог воспользоваться одной из своих уловок, вроде поездки на ферму в окрестностях Лиона; он долго обдумывал, каким образом отвести от себя подозрения. И в затмении рассудка решил рассказать о своем приключении Клоду, приказчику лет двадцати, уроженцу Бресса, которого отец пристроил к торговцу, чтобы тот постиг в течение трех лет премудрости торговли. Он вызвал его и сказал: