Причина его одержимости

– Ч-ч-ч. Перестань, бешеная. Сама же глупость сказала. Я лишь подыграл. Нормальные это цветы. Из сегодняшней доставки. У нас, кажется, договор заключен с каким-то магазином. Они раз в неделю привозят свежие и под чутким руководством Ольги Сергеевны растыкивают по дому букеты. Кстати, ты же флорист? Может, сама захочешь этим заняться.

Кир валит меня на заправленную кровать. Нависая надо мной, тянется к вазе на тумбочке, выуживает один цветок – ярко-фиолетовый анемон, и, удерживая мой взгляд, принимается ласкать мое лицо нежными душистыми лепестками.

– Чем? – переспрашиваю, поплыв.

– Конкретно сейчас я имею в виду декор. А вообще мне бы хотелось, чтобы ты полностью взяла на себя вопросы, касающиеся нашего повседневного быта. Занялась составлением меню или подобрала дизайнера, если захочешь тут что-нибудь поменять.

Понятно. Кирилл хочет, чтобы я стала хозяйкой в его доме.

– Не отказывайся сразу.

– Что ты. Разве я могу? – фонтанируя желчью, парирую я. С некоторых пор это моя тактика – нападать в любой непонятной ситуации. Кирилл откладывает цветок в сторону и заменяет его ласку нежным поглаживанием пальцев:

– Ты можешь все, Аня. Иногда мне кажется, я весь в твоей власти.

Язычки пламени зажженных свечей отражаются на дне нереальных в своей черноте глаз мальчишки, как ничто другое дополняя образ демона, что рисуется в моей голове.

– Пока складывается другое ощущение.

– Просто ты подо мной, и создается такая иллюзия.

Будто это тоже все для него слишком, Кирилл зажмуривается и со стоном толкается пахом в мою промежность. Нас все еще разделяют несколько слоев одежды, но это так остро, что я стону. Опасный… опасный мальчик. Я же никогда так. Я ни с кем!

– Кир…

– Да, – выдыхает он, сцепив зубы и запрокинув голову к потолку. – Повтори еще.

Это всего лишь просьба, которую я могу проигнорировать. Вот только зачем? Какой в этом смысл, если всё – ничего уже не воротишь? Облизав пересохшие губы, послушно повторяю за парнем:

– Кир.

– Ммм, – дергает бедрами. – Что? Что ты хочешь? Скажи! Я… – Кирилл резко открывает глаза, позволяя мне увидеть нереальное – свою ранимость. – Не надо через не хочу. Просто скажи, как надо. Так я и сделаю. Я все сделаю. Нужно, чтобы тебе понравилось. Понимаешь?

Звучит как бред, да? Но я его действительно понимаю. Приходит мой черед зажмуриться.

– Мне понравилось, – признаюсь шелестящим шепотом. – Твой грязный рот – это нечто, – смеюсь, чувствуя, как сопляк немного расслабляется.

– Хочешь еще? Мой рот не только для разговоров годится, – заявляет, возвращая голосу уже ставшую для меня привычной дерзость. Вот бы я еще могла с той же дерзостью ему отвечать!

– Хм… Да?

– Хочешь убедиться?

Нет. Я ужасно стесняюсь. Это Кир еще не успел обзавестись комплексами. Я же обросла ими, как дно старого баркаса – ракушками.

Он ведь про оральный секс, да? Знаете, когда у меня он был в последний раз? Нет? Правильный ответ – у меня его не было в принципе. Виктор не считал нужным так утруждаться, а других мужчин у меня не было.

– Просто поцелуй меня.

Потому что все остальное пока – перебор, к которому я не готова. Кирилл медлит, поглаживая мою щеку. Вероятно, со временем я смогу научиться смотреть ему в глаза прямо, пока же для этого приходится прикладывать массу усилий.

– Об этом я мечтал едва ли не больше всего, прикинь?

– Выходит, я осуществляю твои мечты. Прямо как Дед Мороз.

– Тогда уж Снегурочка.

– О Снегурочке ты тоже мечтал, извращенец? – силюсь я усмехнуться.

– Нет. Только о тебе. Всегда.

Вот знает этот пацан, как меня пробить. Знает. В момент, когда его губы касаются моих, я ничего другого не хочу больше. И ни в чем уже не сомневаюсь. Кирилл всего-навсего целует меня дрожащими от переполняющих его эмоций губами, а у меня в душе тают вековые ледяные торосы. Я не целовалась тысячу лет, а чтобы так – наверное, никогда. Мы полностью отдаемся процессу. Смакуем каждое движение языка. Каждый несдержанный вздох, стон, вкус друг друга. Сколько это длится? Неважно. Я хочу еще. И еще. С каждым разом все больше его поцелуев.

Рубашку с Кира я стаскиваю уже по собственной инициативе. С наслаждением веду ладонями по безволосой рельефной груди. Жмурюсь – настолько это кайфово. Кирилл отрывается от моих губ и, вжавшись в мой лоб своим, пьяными глазами наблюдает за тем, что я делаю. А когда моя рука проникает под резинку его свободных штанов, с шумом всасывает через зубы воздух, грязно матерится, закатывая от кайфа глаза, и тут же снова опускает их вниз, не желая пропустить ни секунды устроенного мною шоу.

– Черт! Кажется, я сейчас опозорюсь, – скалится, на самом деле ничуть не смущаясь.

– Мне прекратить?

Вот что он со мной сделал? Кто эта томно глядящая на мальчишку шлюха?

– Шутишь? У меня сейчас не упадет, даже если я обкончаюсь, – смеется.

Интересно, я когда-нибудь перестану так остро реагировать на его шокирующую прямоту? Закусив губу, чуть впиваюсь ноготками в нежную бархатистую кожу. Слишком? Да! Но с ним все так – на разрыв. Кирилл шипит, активней толкаясь в кулак.

– Сумасшедший мальчишка! Больно же…