При дворе Вечного Императора

Маленький человечек с помощью крюка вылавливал бревна в пруду, втаскивал на цепной конвейер, а пьяница — главный механик — тем временем сидел, навалившись спиной на штабель распиленных досок, и горланил песню. Наик Раи и старший субадар Читтаханг Лимбу одобрительно наблюдали за работой карликовой лесопилки.

Стэн захлопнул коробочку с моделью лесопилки, и фигурки тут же исчезли, хотя капитан в душе надеялся, что его «бухарик» успел сделать еще глоток из бутылки, прежде чем исчезнуть.

— Нехорошо, что вы переезжаете, — сказал наик Раи. — Как вы там будете разбираться, какие носки когда носить?

— Вы уверены, что поступаете правильно? — поддержал его Лимбу на гуркали.

— Да будь оно все проклято, — ругнулся Стэн. — Я ни в чем не уверен, субадар. Я ничего не знаю наверняка, кроме того, что откомандирован для выполнения особого задания. И то, что ты примешь командование над гурками.

— А я знаю наверняка одно — я за вас готов любому яйца открутить! — рассмеялся Лимбу и козырнул своему капитану. — Ума не приложу, что происходит, капитан. Надеюсь, все обернется к лучшему.

— Спасибо за добрые слова, Читтаханг. Не кипятись по поводу того, что я уезжаю. А теперь — все. Свободны.

Оба гурка взяли под козырек и вышли из комнаты Стэна. Тот занялся упаковкой чемоданов. Загудел дверной звонок, и Стэн хлопком ладони открыл дверь.

Это была Лайза. Он сразу обратил внимание на ящичек с антипрослушивателем в ее руке. Аппарат был включен. Как только дверь за ней закрылась, он решил, что долг первым делом обязывает его поцеловать лейтенанта Хейнз — крепко-крепко.

Когда они наконец оторвались друг от друга, Лайза улыбнулась.

— Ну что, опять жизнь вверх тормашками — как обычно?

— Зато ногами в воздухе от души подрыгаю, — отшутился Стэн.

— Переезжаешь?

— Какая ты наблюдательная! Переезжаю организовывать «надежную явку».

— А я знаю, что ты не переезжаешь, а улетаешь. И очень далеко. Вместе со своим коротконогим пузатым и хамоватым дружком.

— Говори да не заговаривайся!

— Мы разыскали нашего знаменитого доктора Кнокса.

Хейнз бросила карточку с информацией на стол капитана.

— Ну‑ка, ну‑ка, рассказывай — с подробностями.

— Настоящие имя доктора Кнокса — Харс Стинберн. Уволен из разведотряда «Меркурий». В заключении военного трибунала сказано, я цитирую, «уволен с целью очищения рядов».

Стэн испытал первый прилив облегчения — по крайней мере в заговор вовлечен человек, который уже не служит в армии.

— Судя по документам, этот доктор Стинберн, человек нрава крутого, сторонник крайних мер в имперской политике, был отправлен в качестве бортового врача с командой, у которой был приказ умиротворить жителей одной звездной системы — в карточке указано, какой именно. Там возникли беспорядки, и нужно было как‑то утихомирить бузотеров.

Обитатели этого мира были существами непритязательными — все, что им требовалось, это копья со стальными наконечниками. Вот им и подарили для установления мира большое количество таких копий. Да только доктор Кнокс устроил так, что стальные наконечники оказались высокорадиоактивными. Вот, оказывается, чем вы, ребята, занимаетесь! Ну и ну!

— Не капай мне на мозги, Лайза.

— Извини. У меня был тяжелый день. Короче, все местные жители по‑быстрому откинули коньки. Смерть косила их в таком темпе, что уже к тому времени, когда команда умиротворителей вместе с хитроумным доктором Стинберном покидала планету, разумных существ там не осталось и она была свободна для заселения имперскими колонистами. К несчастью для нашего доброго доктора Стинберна, кто‑то настучал на него, и он попал-таки под трибунал.

Стэн уже сунул карточку в считывающий аппарат на своем столе и слушал Хейнз только в четверть уха.

— Так‑так… Выдворен из рядов… В тюрьму все же не попал… дураки, надо было засадить!.. уволен в запас… нигде не работал.

Стэн выключил считывающий аппарат и вопросительно посмотрел на Лайзу.

— Хоть он нигде и не работал, — сказала она, — мы все же разыскали его. Но он не в Прайм-Уорлде.

— А где?

— Затаился в укромном местечке Вселенной — на малой планете под названием Кулак.

Хейнз протянула капитану еще несколько карточек.

— Как ты умудрилась найти его так быстро?

— Ты подчеркивал, что этот наш доктор Кнокс — самовлюбленный эгоцентрик. И я подумала, а может, он настолько тщеславен и недалек, что не пожелал расстаться с профессией, которая может его выдать, и продолжает работать врачом — вместо того чтобы стать кем‑то неприметным, вроде корабельного повара. И я оказалась права. Он нанялся врачом по контракту на Кулак — под именем Уильяма Блока.

Стэн запустил карточки в считывающий аппарат и, по мере просмотра материала об астероиде Кулак, то бледнел, то серел, то покрывался холодным потом. Не будучи человеком трусливого десятка — вся его биография доказывала это, сейчас он здорово перепугался — и радовался, что Хейнз, занятая своими размышлениями, смотрела на него мало и рассеянно.