Преждевременный контакт

— Из протокола от девятнадцатого марта о происшествии на Аккумуляторной следует, что у Аркадия Шамшагана был перелом лучевой кости правой руки. Об этом, кстати, есть заключение дежурного травматолога Побединской клиники. При обследовании же его трупа установлено, что обе руки покойного, как правая, так и левая, никогда не были сломаны. Его мозг, только представь, весит три с половиной килограмма и выглядит так, будто владелец не то, чтобы не употреблял, даже не нюхал ни алкоголь, ни тем более дарк. Дальше о его подельниках. Содержимое черепной коробки сорокалетнего Егора Омуля по кличке Пузырь, полжизни вдыхавшего на электроперегонке пары трития имеет девственно молодые нейроны, а мозг двадцатидвухлетнего Джея Семенко, рассказал нам о том, что этот самый Вонючка, состоящий на учете в тубдиспансере, оказывается, никогда не болел туберкулезом. Ты спросишь, как такое может быть?

Молодая луна залила бассейн холодным серебряным светом, и ее отражение в темной воде безмятежно расплылось по его водной глади. Агата беспечно разглядывала колышущийся диск в черной воде.

— Может потому, что этих людей объединяет одно — все они имели контакт с нашим клиентом, Эриком Губером. Теперь ты спрашиваешь меня, кто такой Марк Кариди. Я скажу кто он. Простой рыжий парень, ничем не примечательный, обычный… был таким. Пока, так же, как и те, не вступил в контакт с этим «иным».

Агата повернула голову к полковнику и пронзила его колючим взглядом.

— Ты назвал его щенком. Обычным мальчишкой. Не забывай — мысль материальна. Как думаешь, сколько сейчас весит его мозг?

Отражение луны вдруг задрожало и исчезло, будто кто-то его спугнул. Агата поднялась и подошла к полковнику вплотную.

— С ним будет сложно, Феликс. Он всегда будет на полшага впереди. Он был «по ту сторону» и, как я уже поняла, теперь умеет то, что должна уметь я. Теперь о́н управляет реальностью. Но это пока.

* * *

Утро заглянуло в окно кабинета, робко прикасаясь мягкими солнечными лучами к старой мебели, выкрашенным суриком панелям и бесконечно пыльным книжным полкам библиотеки. Яков Соломонович открыл глаза и с удивлением отметил, что хорошо выспался, хотя спать ему пришлось на старом матраце прямо на полу.

Он глянул в окно и зажмурился. После двухнедельного непрекращающегося назойливого дождя утреннее солнце казалось чем-то необычным, потусторонним, совсем позабытым. Пробуждение вышло лёгким, будто и не было прошедшей тяжёлой ночи. Потянулся, размял затекшую спину и вышел в гостиную.

В нос ударил сильный запах кофе, и Яков Соломонович не на шутку расчихался.

— Доброе утро, — услышал он мужской голос.

Из спальни с пухлой красной чашкой ароматного напитка в руке показался Алекс. Без рубахи, с голым торсом, обмотанным тугой повязкой скрывающей точеные кубики пресса, он широко улыбался во весь рот.

— Что вы делаете? — сорвался на фальцет Яков Соломонович, — вам нельзя вставать! Вам нельзя кофе! Нельзя…

— Спасибо, — перебил его тот, отпивая большой глоток из чашки. — Большое спасибо, Яков Соломонович, за всё! Дорогой вы мой, вы мне жизнь спасли.

Алекс громко жизнерадостно рассмеялся, но осёкся, ухватившись за перебинтованный живот.

— Вот-вот! И я об этом… — замахал руками Яков Соломонович, будто предостерегая от необратимых последствий.

— Все нормально.

Алекс, сел на кушетку и сделал ещё глоток из красной чашки. Тут только Яков Соломонович сообразил — ведь двух его других полуночных гостей уже нет в квартире. Он обернулся кругом, оглянулся по сторонам. Так и есть — белолицый и его спутница исчезли.

— Кого-то ищите? — поинтересовался блондин.

— Нет-нет, — испуганно промямлил хозяин квартиры, — что вы. Вот разве что… где-то завалялись мои очки.

Вдруг он подумал о том — ушли они до того как проснулся господин Деев, или встреча всё же состоялась? Вчера Яков Соломонович так устал, что не мог даже подумать о том, что может произойти утром. Ведь вся эта троица оставалась под крышей его дома до самого утра, и то, как произойдёт их утренняя встреча, могло отразиться не только на каждом из них, и на их, с таким трудом восстановленном его скромной персоной здоровье, но и на его собственном благополучии. Встреча тайного агента УБ со вспоротым армейским тесаком животом и ефрейтора полиции Розы Норман с рукой, простреленной армейской пулей калибра 9х19 не сулила Якову Соломоновичу ничего хорошего. И господин Деев, и незнакомец с лицом после пластической операции не вызывали у мед-эксперта ни малейшего доверия.

Но судьба оказалась добра к старому еврею, и видимо опасная встреча не состоялась.

«Стало быть, ушли ещё ночью, — подумал Яков Соломонович, и поднял к небу благодарный взгляд, — хвала Святым Спасителям. Значит, так было нужно».

— Налейте и себе чашечку, — предложил Алекс, — тяжелая ночь выдалась.

Повеселевший было Липсиц, напрягся снова.

— Ничего подобного, — буркнул, как можно непринужденней пожав плечами, — ночь как ночь. Почему вы так решили?

— Вы каждую ночь вправляете кишки и зашиваете животы?

— Нет… Я не это имел ввиду…

Он замялся, и чтобы перевести разговор, потянулся к чайнику.

— …пожалуй, выпью кофе.