Преждевременный контакт

Долгими зимними вечерами, в тусклом мерцании свечи, бабушка рассказывала полусонному, закутавшемуся по уши в одеяло Марку сказки, которых он раньше никогда не слышал. Про летающих шаманов, про слепых видящих, про демонов, вселяющихся в людей, про добрых и злых духов. И еще рассказывала, что духи эти прилетели к нам на землю из далёких чужих планет и живут среди нас. Но не показываются — время ещё не пришло. Духов она называла «иными».

Так прошла зима. А весной, после первых оттепелей, приехала мать и забрала Марка в город. Отец с ней не приехал. Он не приехал и потом. Мать сказала, что он на очередной далекой стройке, строит для людей новую жизнь. Больше Марк никогда не видел отца.

* * *

Воспоминания медленно расплываются, возвращая сознание. Он опять открывает глаза, и перед собой видит не пластиковую обшивку реанимобиля, а серый запылённый потолок больничной палаты. Его веки — тяжелые гири. И ещё — он совсем не чувствует своего лица. И рук. Кажется, что на них нет кожи.

— Алкоголь и даркфомин в крови отсутствуют, — сквозь полудрему слышит он мужской голос. — Ни документов, ничего.

— Пожар? Что-то серьезное? Фильтрация?

— Его привезли сотрудники Безопасности.

Из тумана проступают два бледных облака с темными пятнами вместо голов. Они разговаривают о нем.

— Удивительно как он выжил. Пол-лица как небывало.

— Но почему к нам? В кластерах ежедневно находят заражённых. Зачем сюда? Для этого есть…

— Говорю же, это не наше дело.

— Ладно.

Они продолжают говорить, но слов не разобрать. Затем всё стихает, и бледные облака расплывчатых силуэтов растворяет туман.

Что с ним? Силуэты что-то сказали о пожаре. Он пытается вспомнить. Перед глазами лес. Густая, тёмная чаща. Но ему не страшно. Лес приятно пахнет.

«Освободись», — слышится старушечий голос.

Он — маленький мальчик босой, без майки бежит по пыльной дороге. Навстречу идет отец.

«Ты все-таки приехал за мной!» — кричит мальчик.

Марк открывает глаза. Он лежит в маленькой больничной палате на единственной койке. В палату входит большая грудастая медсестра с колючим взглядом и недовольным рыхлым лицом. Не замечая Марка, она открывает настежь окно, и в палату врывается утренняя свежесть.

— Сестричка, где я? — спрашивает он слабым голосом.

— Без комментариев, — недовольно фыркает та и быстро выходит из палаты.

Он осматривается насколько возможно. Серые крашеные панели. Паутина в углах. На выцветшем подоконнике забытый кем-то пустой целлофановый пакет. Обе руки забинтованы от локтей до кончиков пальцев. Голова и лицо перевязаны тоже. Лишь узкие щели для глаз. Он закрывает их и заново погружается в забытьё.

Его будит тихий кашель. У кровати стоит высокая светловолосая женщина в белом больничном халате.

— Здравствуйте, — произносит она, — я ваш восстановительный врач.

Женщина садится рядом на край кровати, и та тихо поскрипывает под ее весом.

— Ваше имя Эрик Губер, так кажется?

Снова вспомнилась принесенная памятью откуда-то из далекого-далекого детства фраза: «Ничего не бойся. Только ты настоящий, всё вокруг лишь твоё воображение».

Глава 9

— Вы, Феликс, чуть было не испортили всё.

Агата Грейс была вне себя. Бешенство бурлило внутри неё свирепым зверем, готовым вырваться наружу и вцепиться в горло собеседнику, но, ни единым мускулом на лице, ни одной фальшивой ноткой в мягком низком голосе, ни малейшей искоркой серых с поволокой глаз она не выдавала своего состояния.

Большой седой мужчина лет пятидесяти пяти, спортивного телосложения, с военной осанкой и с красным лицом гипертоника молчаливо стоял перед ней, опустив голову как нашкодивший ребёнок.

— Отмалчиваетесь? — процедила Агата. — Ну да, известная тактика.

— Он же всё равно у нас, Агата, — пробурчал мужчина.

— Но не в таком виде, Феликс, он должен был быть у нас? И не на больничной койке, а в моём кабинете и при иных обстоятельствах.

Раздражение в её голосе нарастало с каждой фразой. С большим трудом ей удавалось не сорваться на крик. Краснолицый, тот, кого она называла Феликсом, чувствовал возрастающее напряжение, и от этого внешне сдержанного тона ему становилось ещё более дискомфортно.

«Уж лучше бы она орала — думал он. — Было бы легче. Но Железная Агата как всегда, железная».

— Для всех, понимаете, для всех остальных он должен был умереть, но только не для нас. Не для меня. А вы чуть не убили его, Феликс! Чуть не лишили его жизни по-настоящему, вы понимаете это?

Будто лава, поднимающаяся из недр дышащего огнём вулкана, так крик бурлил и искал выхода из её груди.

— Времени не было, — сказал Феликс хорошо поставленным баритоном, — за ним охотились не только мы. Я принял решение инсценировать смерть и нейтрализовать других игроков, а со встроенным чипом он всё равно никуда бы от нас не делся.

— С чипом? — переспросила она. — Он был в квартире все это время.

— Кто знал, что он обнулит чип, а для скана необходимо время…

— Феликс! Молчать! — Агата Грейс молниеносно вскочила с кресла, быстрым уверенным шагом направилась к нему и с размаху звонко хлестнула ладонью по его щеке:

— Разве я спрашивала про время?! Разве я это спросила?!