Превзойди свой предел!

День у него прошёл как всегда- ничего особого. Селия же потом вылезла из- под оделяла, позавтракала и занялась уроками. Было не особо много, часть она делала просто так- захотелось. Но позже она выдвинула коробку, которая была под кроватью. В ней были собраны листы бумаги всевозможных размеров, разные блокноты и старые тетради. Это было то, что заставило её пойти учиться на филолога, то, что она пронесла вместе с болью за свою короткую жизнь…

Эрвин же сидел в столовой. Напротив него была Грейс. Еда у препода и студента была одна и та же- чашка крепкого чая, тарелка с большими и сочными сосисками с капустой, салат наподобие греческого и эклер. Оба с удовольствием ели, но чувствовалось, что оба немного расстроены- он был без неё, а она прожила ещё один день без жениха.

–Болеет, говоришь?

–Да. Думаю, она простудилась ещё в октябре, а сейчас просто остаточное, так сказать. Её организм не подчиняется биологии. Она будто выше этого…

–Хорошо загнул!

Слышать её звонкий смех во время обеда было необычно- она всегда сидела в отдельном зале для преподавателей, но сегодня они оба были в какой- то мере "одиноки".

–Я вот думаю…– начала она: готова ли Селия к бою с Марией?

–Я в ней уверен всегда, но тут- особенно.

–М- да? И с чего такой вывод?

–Всё из- за силы Марии и Селии.

–Ну ладно. Я с удовольствием за ними посмотрела бы…

После еды они переглянулись, а затем вместе пошли к небольшому шатру, который стоял у стены гумсоца. Там собирались курильщики и предавались своей прихоти. В этот раз там не было ни студентов, ни профессоров- только эти двое. Они вскоре стояли и дымили, а ветер уносил клубы куда- то далеко в сторону, где сизая дымка окончательно исчезала, растворяясь в прохладе ноябрьского дня.

На следующий день Селия уже была в полном порядке- будто и не было высокой температуры. Они встали пораньше, сходили в поликлинику, которая расположилась неподалёку, а затем уже направились к ВУЗу. Около гумсоца разошлись, и до обеда не виделись. Однако они всё равно общались- переписывались, как это была давно в Штутгарте. После первых пар они устремились в столовую, где пообедали.

Еда не особо отличалась из дня в день, но было бы несправедливо жаловаться, когда она такая вкусная. После этого они разошлись. Селия пошла куда- то наверх, где уже ждали её одногруппники.

Эрвин же подошёл к зданию меда, которое было похоже на старинный замок. Казалось, что в его основе было огромное двухэтажное строение, которое имело форму двух соединённых прямоугольников, один сильно уже, и в месте их соединения стояла башенка, где были кабинеты преподавателей, а под сводом- кабинет самого директора мединститута. К большему прямоугольнику примыкал ещё один, который был заметно выше- в нём находился лекционный зал.

Сам зал был раньше музеем, а поэтому в нём был этакий второй этаж, на него вела лестница, а стены были сделанными из рам со стеклом, а на них уже висели шторы. Вокруг зала на каждом этаже было пространство, где находились столы со скамейками.

Именно там и сидел Эрвин, под крышей с огромными солнечными колодцами. Перед ним лежала тетрадь по биологии, он повторял регуляцию трансляции, как почувствовал что- то. Чутьё подсказало, что надо срочно очистить мысли и не думать про Селию.

–Это тебе не поможет- ты бы знал, как забита твоя голова в этот момент! – произнёс вибрирующий и тонкий голос.

Он сразу обернулся, будучи готовым и ударить, но замер.

Перед ним стояла Мария. Девушку можно было описать одним словом- идеальная. У неё были прекрасные волосы пшеничного цвета, свободно висевшие, голубые, как бездонное озеро, глаза, аккуратный нос, не слишком большой и не слишком маленький, а также тонкие губы, будто созданные для шёпота. Про её тело тоже самое можно было сказать- всё по миллиметру как прописано в золотом стандарте. Носила она джинсы с рисунком розы на бедре, белую рубашку с синим джемпером и халат.

–Чего ты хочешь?

–Скажем так, все мы- сильнейшие- не очень довольны твоей подружкой, которая уже бросила вызов Августу. Я же пришла сказать, что в скором времени я сделаю ей предложение, от которого та не сможет отказаться…

–И мне просто передать ей это?!

–Типа того. Этот день настанет, и она запомнит его на всю жизнь… Она не имеет права покушаться на то, что ей никогда не будет принадлежать! Свой предел ей не превзойти!

–То есть ты так уверена в себе?

–А как же? Если я вижу всех насквозь! – тут она подняла руки к небу, а в голове Эрвин начал слышать гул.

Через секунду он стих, а девушка повернулась, взмахнув волосами и полами халата, и ушла, поскрипывая по кафелю красными конверсами. Парень с трудом стоял на ногах, сотрясаемый болью от этого мерзкого звука.

-Ну наконец! Когда? – глаза Селии, сидевшей за столом на кухне, горели.

–Она не сказала…– отвечал Эрвин, выливая воду и макароны в дуршлаг.

–Так не интересно! Я же не зря столько занималась, чтобы она опять тянула время…

Она явно обиделась, и стала смотреть на бутылку с соевым соусом.

–Господи, нельзя быть такой милой, когда начинаешь дуться.