Превышение полномочий

– Один мой бывший сослуживец вроде туда перешел, могу справиться, а что нужно?

Красов подошел к его столу:

– Мечислав Николаевич, если есть возможность, выручи. Мне следователь еще две недели назад поручил представить ему фотографическую карточку и образцы почерка некоего Соболева, который в этой конторе служил, а у меня это поручение совсем из головы вылетело. Сегодня с утра следователь телефонировал начальнику и про поручение справлялся, ну и поругался немного, что мы с исполнением тянем. Начальник меня вызвал, и мне пришлось пообещать, что до завтра я все требуемое представлю. Я от начальника вышел, извозчика взял и в правление, а мне там говорят, что без письменного запроса не ответят. Представляешь, что со мной будет, если я сейчас пойду по начальству запрос просить? Меня с потрохами съедят, если я в ближайшее время карточку не принесу.

– А что этот Соболев натворил?

– Вексель подделал.

– Хорошо, Алексей Иванович, попробую.

– Буду благодарен.

Пашка Стричель действительно перешел из Московско-Брестской на Варашавскую железную дорогу – на вышестоящую должность. Предложение выпить пива за чужой счет он воспринял с нескрываемой радостью, тем более, что присутственные часы уже заканчивались.

Узнав про интерес Кунцевича к его коллеге, Стричель рассказал:

– Никогда бы на Соболева не подумал! Такой правильный всегда был. На службу раньше всех приходил, позже всех уходил, его начальство нам в пример ставило, у него даже почерк был лучше всех. А тут вексель подделал! Это все из-за нее.

– Из-за кого?

– Влюбился Леонтий. Сам-то он мещанского происхождения, а полюбил дворянку. А ей что нужно – шляпки всякие, лихачи, рестораны да театры. А откуда у Леонтия деньги на все это, когда кроме службы нет никаких доходов? Вот он на подлог и пошел. Эх, до чего любовь доводит!

– А как ты думаешь, можно этого Соболева через его даму сердца найти?

– Я думаю, что можно. Она эмансипе, живет отдельно от родителей, Леонтий запросто может у нее прятаться.

– А где жительствует, не знаешь?

– Нет, адрес не скажу, где-то неподалеку, в Ротах. По прописке не ищи, она от папеньки не выписывалась, паспорта-то у нее нет. Леонтий жаловался, что дворнику приходится раз в месяц трешку давать, чтобы не донимал с пропиской. Но я могу порасспрашивать.

– Будь другом, Паша.

– Договорились. Я тебе его карточку сейчас принесу, нас начальство заставляет при приеме на службу карточку предоставлять. С почерком вообще никаких проблем – он столько бумаги исписал, выберу самую длинную. Хоть контора уже и закрыта, но сторож меня пустит, я за десять минут обернусь.

– Давай, Паша, а я горячего закажу, что-то проголодался. Тебе чего взять?

– Выбери на свой вкус.

Паша не обманул. Через десять минут перед Кунцевичем лежала карточка Соболева и его собственноручно писанное прошение о предоставлении краткосрочной отлучки по семейным обстоятельствам. Прошение было без даты и резолюции и, видимо, так и не было подано по начальству.

Стричель буквально проглотил тарелку жареной картошки с мясом, утерся салфеткой и спросил:

– Мечислав, а если я найду невесту Соболева, что мне с ней делать?

– Мне сообщи.

– Это как же? Посыльным?

– Нет, так не пойдет. Мало ли, когда ты ее отыщешь, меня посыльный в сыскной может и не застать… Да-с, ситуация. – Кунцевич задумался. – Давай вот что сделаем: ты, как найдешь любовницу Соболева, так сразу беги в ближайший участок. Я сейчас напишу записку, ты ее приставу предъявишь, он и распорядится барышню ко мне доставить.

– Так и сделаю. Мечислав, а к вам на службу поступить можно?

– Можно, вакансии есть, я тебе и протекцию сделаю. Я у начальства на хорошем счету, меня послушают.

Перед началом вечерних занятий Кунцевич передал Красову карточку и прошение, выслушал благодарности и отправился к Жеребцову докладывать о том, как провел день и чем думает заниматься вечером.

Глава 16

5 сентября 1890 года Кунцевич шел на службу в прекрасном расположении духа. Когда он взялся за ручку входной двери Казанской части, то услышал громкое:

– Мечислав Николаевич! Голубчик! Постойте!

Кунцевич обернулся. Через улицу, с противоположной панели к нему, подобрав юбки, бежала маленькая старушка:

– Милый мой, я уж и не чаяла вас увидеть.

Старушка схватила его за борт сюртука. Она запыхалась, едва переводила дух, но держала крепко. Кунцевич с большим трудом изобразил на лице улыбку.

– Маргарита Карповна, какая встреча!

– Еще скажи, что рад меня видеть, мошенник! Ты когда долг отдашь?

– Маргарита Карповна, насчет долга даже не думайте волноваться. Я теперь при месте, скоро жалованье, как получу, сразу отдам. – Кунцевич взял старушку под локоть и повел подальше от дверей.

– Я, Мечислав Николаевич, два года, как не волнуюсь. Как съехал ты без предупреждения в 88‐м, так я и не волнуюсь. Ты думаешь, что, если я дом имею, мне деньги с неба как манна падают? А ты знаешь, сколько стоит дом содержать? Одни дрова знаешь, во сколько обходятся? И вы, жильцы, все норовите что-нибудь сломать да свинтить.