Превыше Магии

И тут, всю ленивую расслабленность выбило из меня, мгновенным, неконтролируемым ударом в голову злости и ревности. Я увидел Эли, которая сидела около двери в наше жилище со своим мольбертом, а рядом стоял Вил. В этот момент, он держал ее руку в своей, и наклонив голову поцеловал ее пальцы.

От ярости у меня даже в глазах потемнело. Моя! Как посмел!? Удавлю! Я с немыслимой скоростью подскочил к Вилу и, схватив его за горло, приподнял его тяжелое тело над полом и прошипел:

— Кто дал тебе право прикасаться к моей женщине? — с удовлетворенным злорадством наблюдая, как синеет его лицо и закатываются глаза.

Тут, случайно, увидел полные слез, удивления и испуга лучистые глаза моей Малышки.

— Александрэль! — вскрикнула она. — Он ничего плохого не делал! Вил сказал, что у меня золотые руки и поблагодарил за свой портрет!

Не слова, а, скорее, ее испуг привели меня в чувство. Не подозревал, что способен так реагировать. Как все эльфы, я малоэмоционален, уравновешен, умею контролировать свои эмоции и считаю неприличным демонстрировать свои истинные чувства окружающим. Чем же тогда объяснить такую мою несдержанную, бурную реакцию? Не знаю.

Может, вдруг, сказалась текущая во мне иномирская кровь моей матери? А может, я никогда раньше не испытывал настолько глубоких чувств ни к одной женщине? Или может, во мне проснулся дремавший инстинкт собственника? А может, эта ревность связанна с безотчетным страхом потерять мое сокровище? Ведь в присутствии моей Малышки мое сердце наполняется и трепетной радостью, и пленительным умиротворением, и восторженной страстью. Я не хотел, нет, надо все-таки сознаться, даже боялся, потерять эти яркие ощущения, по-новому окрасившие мою жизнь.

Отпустив гнома, я взял себя в руки и, внимательно глядя Эли в глаза, уже спокойно произнес:

— Благодарить надо словами, а не интимными прикосновениями. Разве ты не знаешь, что прикоснуться губами у гномов равнозначно словам «я хочу тебя»?

Испуг в ее глазах перешел в настороженное недоумение, а потом и в панику осознания.

— Даже руки? Нет, я этого не знала, — прошептала она, и, переведя взгляд на гнома, возмущенно воскликнула: — Вил, как ты мог?!

— Кхм… — виновато прокашлявшись, просипел поврежденным горлом, уже вернувший себе нормальный цвет лица, гном. — Эли, эльф уйдет в свой Лес, и с кем ты останешься? Ты мне очень нравишься. Мы с тобой одной крови. Я уверен, из нас получится отличная пара. — И с тревогой добавил: — Ведь ты же не пленница? И можешь принимать самостоятельные решения? Или ты нуждаешься в защите?

От услышанного, во мне снова поднялась темная волна злобного раздражения, захотелось сжечь этого гнома, и на кончиках пальцев появилось покалывающее ощущение жаркого Огня. Моя застоявшаяся и маловостребованная здесь, в гномьем поселении, магия, воспользовалась ослабленным контролем и попыталась вырваться наружу. Но я, хоть и с трудом, волевым усилием задавил свои разбушевавшиеся эмоции и магию. Страшно, если моя Сила выйдет из-под контроля. И внешне спокойно, дождался ответа Эли.

— Вил, я не пленница, меня не надо защищать, я уже под защитой. Быть с Александрэлем мой добровольный выбор. Я люблю его, хочу быть с ним рядом и… — тут она замялась, в волнении судорожно переплела пальцы рук, но продолжила, — и, если он, и правда, возьмет меня с собой, уйду с ним в Эльфийский Лес, — смущаясь, сказала она.

От этих ее слов внутреннее напряжение, сковавшее меня, отпустило. Невольная улыбка расплылась на лице. Я, обхватив свою девочку за плечи и направляясь с ней в наше жилище, оглянувшись, скомандовал через плечо оторопевшим от произошедшего здесь зрелища, своим помощникам-ученикам:

— Всем разойтись! — и добавил с угрозой в голосе: — А тебя, Вил, чтобы я больше никогда не видел рядом с моей женщиной, иначе, превращу в пепел.

Зайдя с Малышкой в нашу комнату, осторожно посадил ее на кровать, присел перед ней на корточки и, внимательно глядя в ее глаза, спросил:

— Малышка моя, я услышал неуверенность в твоем голосе, при ответе Вилу. Давай, откровенно скажи, ты сомневаешься во мне? В том, что я всей душой хочу взять тебя с собой? Не доверяешь моим словам, что я люблю тебя?

— Нет, я верю в твою искренность, — ответила она, нежно погладив пальцами мою щеку, от чего мурашки удовольствия пробежали по моей спине. — Но… — тут она опустила взгляд и, все же неуверенно, продолжила: — У меня есть определенные опасения в отношении нашего будущего. Ума мне столько историй рассказала, как любовь бывает скоротечна. Вдруг, когда-нибудь, твои чувства остынут. Смогу ли я, тогда, одна выжить в этом вашем Эльфийском Лесу?