Превыше Магии

Никогда в голову не приходило, что Гномьи Горы могут быть для меня так опасны. Все-таки, недаром мои соотечественники с такой неохотой соглашаются здесь находиться, и только в случае крайней нужды. Ведь когда вокруг нет магии, мы становимся так уязвимы. А я, глупец, сюда по собственной инициативе притащился. Конечно! Я же так крут и всесилен! Мне все нипочем! Вот и получи, в буквальном смысле слова, по голове, глупый эльф, за свою беспечную самоуверенность. Но если в первый раз еще как-то можно было понять и смириться с потерей резерва, с возникшими из-за этого трудностями, ведь мне противостояли Стихийные Силы Мира, то теперь, моя гордость была оскорбительно уязвлена какими-то ничтожными гномами. Ну, погодите, дайте только мне освободиться и ваш мир вздрогнет, проклятые коротышки!

— Хоркис, ты как? — спросил я, с трудом справившись со своими эмоциями, и совсем рядом почувствовав шумное сопение орка.

— Плохо, — ответил он, скрипнув зубами. — Весь вспотел уже, но не могу разорвать эти цепи. Сделай что-нибудь! И тогда, я голыми руками раздавлю всех этих мерзких, толстопузых недомерков, выпустив наружу их кишки!

— Эх, дружище, я бы и сам хотел их раздавить, но мой резерв пуст и я в таком же положении, что и ты. Но раз нас не убили сразу, значит зачем-то мы нужны. Придется, пока, поваляться здесь и подождать, что будет дальше. Ты не ранен?

— Нет, только башка трещит. Видать, нас вырубили, настучав по голове, когда мы уснули. Драный трах! Почему мы не организовали дежурства? — недоумевая по поводу нашей беспечности, задал он вопрос.

— Потому, что считали, что пришли не к врагам. Сам знаешь, с гномами у нас никогда не было вражды. Потому, что думали, что за нашу добровольную помощь нам тут все будут кланяться до земли и пятки лизать. Я виноват. Просчитался, полагаясь на здравый смысл гномов. Ладно, впредь наука будет. Правда, я не понимаю мотивов такого поведения Нила. На что он рассчитывает? Что от нас хочет?

Напрягая все органы чувств, я попытался понять, где мы находимся. Это был маленький закуток, представляющий собой естественную каверну в толще камня. В нее вел небольшой лаз, в дальнем конце которого был виден очень слабый отсвет искусственного света, и он позволял, напрягая ночное зрение, хоть кое-как ориентироваться вокруг. Никаких звуков сюда не проникало.

— Хочу есть и пить, значит, мы здесь уже давно, — заметил Хоркис.

— Ну, тогда, скоро нас проведают, — предположил я, внутренне призывая себя к терпению и спокойствию, раз именно сейчас я ничего не могу предпринять.

И в самом деле, через некоторое время мы услышали легкие шаги. В просвете лаза показалась темная фигура, держащая в обеих руках по котелку. Я впился в нее глазами, не понимая кого я вижу. Вроде бы рост гномий, но тело в три раза тоньше и строение его какое-то другое. Непропорционально огромная голова, тонкая шея, узкие плечи. Дальше толком ничего не разглядеть из-за широченной рубашки на выпуск, широких штанов, да и окружающей нас темноты. Но это явно какой-то уродец, непонятно только какой расы. Первая мысль была, что это, вроде бы, недоразвитый гномий ребенок. Но нет, рост для ребенка, высоковат. Скорее орочий ребенок, хотя тоже нет, хвоста не видно, да и слишком это существо какое-то, для орка, хрупкое. Но и для эльфийского ребенка фигура не подходящая, слишком упитанная.

— Эй, вы живые? — пропищал звонкий, тонкий голос, на гномьем.

— Кто ты? — с недоумением пробасил Хоркис, видимо, так же как и я, не сумев разобраться, кого видит.

— Меня зовут Эли, — ответило существо.

— Ты гномка? — продолжил выяснять Хоркис, не удовлетворившись ответом.

— Да, — как-то неуверенно подтвердила она.

— Ребенок, что ли? — уточнил Хоркис.

— Нет, — с тяжелым вздохом ответила гномка, — мне недавно исполнилось двадцать пять лет, и я стала совершеннолетней. Просто, я родилась уродкой, не похожей на других. Поэтому мой отец меня ото всех скрывает. Только самые приближенные знают о моем существовании, — с неподдельной грустью в голосе, разъяснила она.

— А кто твой отец? — пересохшим от жажды горлом, хрипло спросил я, уже догадываясь, что услышу в ответ.

— Повелитель Нил, — ответила она, отходя от лаза и осторожно, в темноте, продвигаясь маленькими шажками вперед.

— Р-р-р-р… — как дикий зверь, зарычал Хоркис, услышав это имя и, сразу, переключив свое негативное отношение на его дочь, — а ты чего сюда приперлась?

— Я принесла вам воду и еду, — снова тяжело вздохнув, виноватым и задрожавшим от страха голосом, ответила она.

— Нечего было тебя присылать, — злобно сказал Хоркис, — пусть лучше твой отец сам придет и скажет, что ему от нас нужно.