Превратности любви

«Куда? К своим в коммуналку? Там и так в одной комнате 5 человек. Мать с отцом да брат с женой и ребенком. Только нас с Петькой еще не хватает. Нет, уж! Зря я, что ли, столько лет маюсь. Помрет Валентина Петровна – Петьку туда поселю. Только бы самой дожить до светлого дня».

Разговор с Люськой мне нравился все меньше и меньше. По-моему, она была совершенно под стать своему мужу – неудачнику. Злая на весь мир стерва. К счастью, мы уже дошли до угла дома.

«Знаешь, Люсь», – сказала я, ставя сумку на асфальт, – «мне кажется, человек всегда сам строит свою жизнь и принимает или отвергает предложенные ему обстоятельства. Это твой выбор, так что нечего стонать».

«Ишь ты, как заговорила, я к тебе в душу не лезла! Сама ко мне подкатила: давай помогу. Не нужны мне такие помощники».

С этого момента я совершенно перестала интересоваться тети Валиной жизнью. Ее дело. Нравится так жить – пусть живет. Но и разговаривать с членами этой веселой семейки мне как-то не хотелось. Поэтому при виде Люськи или Кольки я старалась прошмыгнуть незаметно, а тете Вале при встрече бросала короткое «здрасти» и, делая вид, что мне очень некогда, быстренько ретировалась.

Прошло пол года. Я практически выбросила из головы эту историю. И тут вдруг как гром среди ясного неба: Колька умер от сердечного приступа прямо на работе.

Я сидела на диване, закутавшись в теплый плед, и со скучающим видом щелкала пультом от телевизора в надежде найти что-нибудь интересное. На кнопку с цифрой «1» не хотелось нажимать совершенно. Центральный федеральный канал превратился в какую-то выгребную яму. Ни тебе душевных фильмов, ни встреч с интересными людьми, ни познавательных программ. Круглые сутки крутят два вида шоу. Первые – политические с орущими мужиками и тетками, взахлеб рассказывающими о том, в какой замечательной правовой и экономически развитой стране мы живем и, что через 5- 7 лет за нами будет просто не угнаться. Вторые – с маргинальными личностями, пьющими, опустившимися, выбрасывающими своих детей на помойку, т.е. самое дно жизни. И никого не волнует, что первые шоу никак не стыкуются со вторыми. Причем, честно сказать, по манере поведения и характеру общения их участники были абсолютно одинаковы. Единственным отличием было то, что первые были гораздо лучше одеты. В любые праздничные дни по первому каналу показывали только «Королеву бензоколонки», «Иван Васильевич меняет профессию» и «Приключения Шурика». Нет, я не против этих фильмов, но смотреть их в сто двадцать первый раз – это слишком!

На других каналах дела обстояли не лучше: те же орущие тетки и мужики, часто в тех же костюмах и с теми же прическами. Все это создавало у зрителя стойкое ощущение того, что они просто перекочевали из одной студии в другую, даже забыв переодеться. Развлекательные каналы как шарманку крутили одни и те же сериалы, повторяя при этом каждую серию по 3-4 раза за два дня: вечером, на другой день утром, в обед и перед новой серией.

Не найдя ничего интересного я с досадой плюнула в сторону зомбоящика и нажала на «ВЫКЛ.» В ту же секунду в полной тишине раздался настойчивый звонок в дверь. На пороге стояла Эля. Ее глаза были расширены, лицо выражало испуг.

«Наташ, слышала, Коля умер», – сказала она и без приглашения прошла на кухню.

«Какой Коля?», – не поняла я.

«Трифонов», – растерянно ответила Эля, – «Ужас какой-то, что теперь с тетей Валей будет!»

«А что случилось?»

«Не знаю. Говорят, на работе перенервничал. Он же все по правилам любил делать. А сейчас время, сама знаешь, какое. Кому нужны эти правила. Или делай или – свободен. Тетя Валя его уж больно жалела, оберегала, он совершенно был неприспособлен к жизни. Все справедливости ждал. А где ж ее взять – то в наше время? Наташ, надо тете Вале помочь. Давай по подъезду пробежимся – деньги соберем».

«Давай», – тихо ответила я.

На похоронах тетя Валя вела себя странно. Она не плакала, не кричала, не истерила. Была деловито-собрана, внешне спокойна и постоянно хлопотала вокруг Коленьки: укладывала поудобней подушку, стряхивала пылинки с пиджака, поправляла волосы и при этом постоянно общалась с сыном…

Недели через три я, как обычно, возвращалась с работы. Наша автобусная остановка находится рядом с магазином. Я собиралась купить что-нибудь на ужин. Вдруг, совершенно случайно, я заметила тетю Валю. Она держала в руках городскую булку и, переминаясь с ноги на ногу, с нетерпением вглядывалась в выходящих из маршрутки.

«Тетя Валя, добрый вечер», – я тихонько тронула ее за локоть, – «Вы чего здесь стоите? Ждете кого-то?»

«Да, Коленька должен на обед приехать, вот булку свежую ему купила, он только свежий хлеб кушает. От вчерашнего у него желудок болит».

Я с жалостью посмотрела на старушку.

«Тетя Валь, пойдемте домой, я Вас провожу», – ласково сказала я.

«А как же Коленька?»

«Да он же знает, куда идти, сам доберется»

«Вы думаете, Наташенька?»

«Конечно».