— Одеваюсь. Я ухожу.
— Черта с два! — своей рукой он накрыл мою, и я отдернула ее.
— Прости меня, я не твоя пленница. Ты не можешь силой заставить меня остаться, — я была так зла, что все мое тело тряслось. Я обнаружила, что мне очень трудно сохранять человеческое лицо.
— Отлично. Убирайся отсюда, и пусть тебя убьют. В этот раз я не собираюсь лезть на рожон, чтобы помочь тебе, — адамово яблоко дернулось, когда он сглотнул. Взгляд его глаз был таким напряженным, что жег меня.
Мое сердце грохотало, я сделала шаг назад. В то же время Натан двинулся вперед. Ногами я ударилась о кровать, но он продолжал приближаться. Я уперлась ладонями ему в грудь, чтобы оттолкнуть назад, и он схватил меня за запястья.
Волна эмоций, пронзившая меня благодаря узам крови, была поразительной. Там не было гнева. Только невероятный страх. Страх, что я уйду, страх, что меня убьют, или хуже, что я вернусь к Киру.
Еще более пугающим было неприкрытое желание, которое вспыхнуло между мной и Натаном.
Я знала, что могу бороться с ним. По крайней мере, какое-то время. Я сопротивлялась Киру достаточно долго. Но я хотела Натана, прежде чем мы разделили кровь, и мои разбушевавшиеся гормоны не приняли бы «нет» в ответ.
Очевидно, также как и его. Он дернул меня вперед, накрывая мой рот жадным поцелуем.
Хотя Натан не был нежным, его поцелуй не вызвал у меня того страха, который вызывал Кир. Мне не надо было готовиться к удару или вздрагивать от прикосновений Натана.
Он прочел мои мысли, и раздражающая боль завибрировала через узы. Его руки отпустили мои запястья и обвились вокруг талии, прижимая меня к нему, пока его язык скользил по моей нижней губе.
«Верь мне», — прозвучал его шепот в моей голове. Но он не доверял себе. Я уловила его попытку заблокировать эмоции, не чувствовать ко мне ничего, кроме физического желания. И почувствовала его смущение, когда это оказалось невозможно.
Затем понимание ударило меня. Я его первый потомок.
Он не мог справиться с потребностью защищать меня, с потребностью быть рядом со мной. Эта потеря контроля пугала Натана сильнее всего.
Как будто чтобы доказать, что он все еще силен, все еще контролирует себя и ситуацию, Натан обхватил меня за ягодицы и притянул мои бедра к выпуклости своего члена.
Хихикающая девчонка-подросток во мне отметила, что комплектация моего нового создателя намного лучше, чем у предыдущего.
Натан услышал эту мысль. Я почувствовала, как его губы, прижатые к моим, изогнулись в улыбке.
Вот как это должно было быть. Наши кровные узы не были злом. Не были тяжкой ношей или чем-то, от чего я должна была защищаться. Узы крови — мощная связь. И она была унижена и растоптана моим предыдущим создателем.
Я была унижена и растоптана им. Кровь Натана в моих венах и его руки на моей коже облегчили боль, которую я чувствовала с тех пор, как Кир стал моим создателем.
Натан тоже нуждался в этом, хотя бы ради развлечения. Все его мысли были подчинены чувству крайней необходимости. На чем он мог сфокусироваться в данный момент, чтобы не допустить вторжения несчастливого прошлого в настоящее? Это заставляло мою голову кружиться. Я не могла вообразить подобное существование на протяжении каждой секунды каждого дня своей жизни.
Я схватила Натана за плечи, когда мы упали в одну и ту же постель по разным причинам. Он уклонялся, я пыталась его удержать.
— Прошло действительно много времени, с тех пор как я занимался этим, — оправдываясь, пробормотал он, уткнувшись в мою шею, пока его руки скользили под моей футболкой.
Движения его пальцев вызывали мурашки на моих бедрах. Я дрожала.
— Ты отлично справляешься.
Каждый дюйм его тела был таким же твердым, каким выглядел. На нем не было ни единой лишней унции плоти, и когда Натан стащил рубашку через голову, я не знала, где хочу прикоснуться к нему в первую очередь. Мои руки беспокойно двигались по его гладкой груди, твердым рукам, мускулам на его животе.
Расположившись между моих ног, он смял мою футболку, обнажая бедра, живот, грудь. Я стащила футболку, и он положил голову на впадину моего живота. Когда Натан поцеловал меня там, я сжала колени вокруг его талии. Мое дыхание прервалось.
С каждым нежным прикосновением его пальцев, каждой лаской языка на моей коже, он отдавал еще одну маленькую часть себя тому, что происходило. Его благодарность ошеломила меня.
Натан взял мой сосок в рот, и я могла сосредоточиться только на движениях его языка и трении его щетины о мою кожу. Запустив пальцы в его волосы, я закрыла глаза. Натан двигался вверх по моему телу, покрывая поцелуями шею.
— Это самая невероятная вещь, — прошептал он. — Я могу слышать, о чем ты думаешь. Где ты хочешь, чтобы я коснулся тебя. Это было также с…
В то же мгновение, как он сказал это, мое тело заледенело.
Он выругался.
— Это, вероятно, было самое тупое из всего, что я когда-либо говорил.
Я очень сильно хотела прикрыться. Я была слишком обнаженной, слишком уязвимой.
— Это точно было не умно.