Преступление без смысла

— ДОСТАВЬ ЕГО ТЕМ, КОГО НАЗВАЛ: СОПРИКОСНУВШИСЬ С МОИМ ПЛОДОМ, ОНИ ИСЦЕЛЯТСЯ.

— Спасибо… — прошептал Глеб. — Ещё я хотел сказать, что скоро здесь будет чернотворец. Если вы сделаете то, что ему нужно, случится беда.

— Я ЗНАЮ, — в ответе духа звучала горечь. — Я ОЩУТИЛ ЕГО АУРУ, КОГДА ОН ОКАЗАЛСЯ В ЛЕСОВЬЕ. ИЗ-ЗА ТАКИХ, КАК ОН, Я ЗАПЕЧАТАЛ СЮДА ПУТЬ.

— Так вы не станете помогать ему? — обрадовался Глеб.

Листья дуба зашуршали, и это походило на вздох.

— Я УЖЕ СТАР — В МИРЕ МАЛО ТАКИХ СТАРЫХ СПИРИТУСОВ, КАК Я. МНЕ ПО СИЛАМ МНОГОЕ, НО АМУЛЕТЫ МАГОВ ДУРМАНЯТ МОЙ РАЗУМ: ИЗ-ЗА НИХ Я НЕ ОТЛИЧУ СВЕТЛОЕ ЖЕЛАНИЕ ОТ ТЁМНОГО. ВОТ ПОЧЕМУ Я СТОРОНЮСЬ ЛЮДЕЙ — СЛИШКОМ МНОГИЕ ПЫТАЛИСЬ ПОДЧИНИТЬ МЕНЯ. ЕСЛИ ТОТ, КТО ИДЁТ СЮДА, ПРИНЁС АМУЛЕТ, Я БУДУ СОПРОТИВЛЯТЬСЯ ДО ПОСЛЕДНЕГО, НО В ИТОГЕ ПОБЕДИТ ОН.

— Вот как… — проронил Глеб.

— ОДНАКО Я МОГУ СДЕЛАТЬ ЭТО…

И Глеб понял: выпитый античар больше не действует. Эми тоже это почувствовала:

— Мы снова маги!.. — она щёлкнула зажигалкой, а в другой руке зажгла пламя. Коичи зарычал — видимо, вспомнил, как она обожгла его утром.

— ВАМ РЕШАТЬ, КАК ПОСТУПИТЬ, — сказал Перун. — МОЖЕТЕ ОТКРЫТЬ ПОРТАЛ И УЙТИ — ИЛИ СРАЗИТЬСЯ С ЧЕРНОТВОРЦЕМ. НО ВАМ ЕГО НЕ ОДОЛЕТЬ: ЕСЛИ ОСТАНЕТЕСЬ, НАВЕРНЯКА УМРЁТЕ.

Уставившись в землю, Глеб услышал шёпот Эми:

— Мы должны остаться.

— ВАШ ВРАГ УЖЕ ЛЕТИТ СЮДА, — тревожно сообщил Перун. — НО КОЕ-ЧТО Я ЕЩЁ УСПЕЮ СКАЗАТЬ ВАМ… ТОЧНЕЕ, ОДНОМУ ИЗ ВАС.

И он сказал.

Дух произнёс семь предложений, услышанных только Глебом — предназначались они лишь ему… А их смысл был столь важен, что Глеб едва сдержал слёзы.

Сказанное Перуном в ту минуту он не раз ещё услышит во сне.

Эми словно что-то почувствовала:

— Он протянул к тебе ментальную нить?

— Вроде того… — Глеб всё пытался успокоиться. — Я потом расскажу, о чём он говорил, ладно?

— Ладно…

Глеб и правда решил, что всё ей расскажет — если переживёт встречу с Лаэндо.

— Ты только не обижайся, — его пальцы нащупали в её руке зажигалку. — И на это не обижайся тоже… — забрав зажигалку, Глеб столкнул Эми с дракона. — Коичи, взлетаем!

Эми упала на траву, а дух пронёсся под ветками и взмыл в небо.

— Глеб, нет!!! — вскочив, Эми задрала голову. К её ногам упал брошенный Глебом жёлудь:

— Если я не вернусь, отнеси его жене Коротова и в больницу, где лежит Дея… Дея Альберова — запомнишь?

— Я ведь могу помочь!.. — со слезами крикнула Эми.

Глеб лишь покачал головой.

Помочь против Лаэндо? С которым Дея, Вадим Сергеевич и Монгол дрались втроём — и не смогли его даже ранить? Которого законодержцы ищут бог знает сколько?

Нет.

Чтобы Лаэндо победили двое подростков, нужно чудо, — а раз так, чудо может случиться и с ним одним… Чудесам ведь без разницы, на сколько человек их будут делить.

Глеб заставил себя отвернуться.

Эми ещё что-то кричала, но он не слушал. Вдалеке уже хлопали огромные крылья; набрав высоту, Коичи полетел навстречу змиулану.

Из-за ветра было холодно, и Глеб решил, что насморк ему обеспечен — хотя перед схваткой с Лаэндо глупо волноваться о насморке.

«Готов ли я?» — билось в мозгу.

Ответ был очевиден: конечно, не готов… Его противник — чернотворец, сгубивший десятки жизней. Убивший маму. Приковавший его самого к инвалидному креслу.

Разумеется, он не готов.

Глеб чувствовал ненависть и страх — и первое помогло бороться со вторым. А в какой-то момент даже страх стал меркнуть: просто хотелось, чтобы всё скорее закончилось.

Щурясь, Глеб смотрел вдаль.

Змиулан летел к поляне, где рос дуб. Длинные шеи извивались по-змеиному, головы поворачивались под немыслимыми углами. На спине спиритуса что-то сверкало: фигура Лаэндо была едва различима.

Коичи снизил скорость и завис над лесом. Змиулан так и нёсся навстречу, три пары глаз источали злобу… Но вот и он замедлил полёт; секунда — и чудовище повисло в воздухе, махая крыльями.

Потом раздался крик зеркальника:

— Я вижу, ты упрямый!

Почему-то он не атаковал. Головы змиулана взирали на Глеба; раскрывая пасти, будто хвастались чёрными раздвоенными языками.

— Знаешь, что это за место? — спросил чернотворец.

Слова его доносил ветер (а может, магия), но Глеб отвечать не собирался — Лаэндо был последним, с кем он стал бы беседовать.