Престол Немедии

– Понимаете, я знаю Нимеда еще с пеленок, он сидел у меня на коленях, когда мы с его отцом обсуждали дела Канцелярии, – горячо заговорила девушка. – Я была на его коронации и сопровождала его невесту к алтарю. Можно считать, что мы с Нимедом друзья – если вообще можно назвать короля другом. Мне знакомы его излюбленные фразы, его манера взмахивать правой рукой, его смех, его привычка морщить лоб и грызть ногти. Человек же, который давал нам аудиенцию, ведет себя не так, как наш король! Он словно пытается подражать ему, и довольно умело – но близких людей этим не проведешь. А то, как он разговаривал со мной, только укрепило мои подозрения. Нимед прекрасно осведомлен, что я – не человек, знает мой возраст, и мог восхититься моей молодостью лишь в шутку. Нимед никогда не стал бы держаться со мною так официально, особенно на частной аудиенции – он вообще не слишком придерживается церемониала в близком кругу. К тому же наш король еще по-юношески любознателен, и он обязательно расспросил бы нас обо всех подробностях заварушки в Дэлираме. А этот человек с трудом выдавил из себя пару замечаний!

– Да, ситуация интересная, – пробормотал Мораддин. – Но, может, король Нимед изменился за последнее время? Я слышал, у него несчастье – умер сын…

– Умер сын? – Ринга странно посмотрела на полугнома. – Конечно, горе меняет человека – но настолько? И потом, есть еще кое-что, изумившее и насторожившее меня больше всего, – девушка нервно сцепила руки. – Дело в том, что король Нимед уже награждал меня Орденом Чести! Это было года два назад, тогда возникли некоторые разногласия с Офиром, и я… Впрочем, неважно. Я, правда, не носила этот орден на балах и приемах – он такой аляповатый, и совсем не идет к моим платьям. Но не мог же король забыть об этом награждении!

– Если бы это был не Нимед – неужели остальные придворные не заметили бы подмены? – резонно возразил Конан. – Хотя бы королева!

– Королева в тюрьме, – напомнила Ринга. – И потом, в Немедии последнее время творятся странные дела. В Канцелярии все вверх дном. Кого-то казнили, кто-то бежал, остальные стремятся убедить друг друга, что они всемерно верны короне. Повсюду доносы и страх. Короля Нимеда никто не назвал бы мягким правителем, но устраивать в своей стране беспредел, точно в завоеванной непокорной провинции?.. – рабирийка покачала головой. – Это на него не похоже. И эта странная история с заговором королевы и смертью наследника…

– Как бы то ни было, Нимед там сидел или не Нимед – но нас он наградил, и мы можем ехать восвояси, – хмыкнул Конан, пряча мешочек с монетами.

– Мы должны разобраться, что здесь произошло, – убежденно сказала Ринга. – Я просто чувствую присутствие чьего-то темного замысла, направленного против Немедии.

– Вот и разбирайся, – посоветовал варвар. – У тебя здесь дом, положение при дворе, деньги – есть ради чего стараться. А мы уже однажды помогли Немедии – и получили лишь никчемную железку да горсть монет. Впредь будем умнее.

– Но это же не охота за контрабандистами в захолустном заморийском городишке! Здесь пахнет большой политикой! – Ринга почти умоляюще взглянула на двух авантюристов. – Быть может, это самое значительное дело в вашей жизни, которое вам суждено!

– Конечно – если за время этого дела нам отрубят голову, – саркастически заметил киммериец.

– Гибнут невинные люди – кто-то должен же это остановить! – воскликнула девушка. – Я не могу обещать большую награду – но не все же измеряется деньгами, в конце концов!

Конан лишь пожал плечами, не желая вступать в бесполезный спор.

– Я с тобой, Ринга – внезапно сказал Мораддин со свойственным ему ледяным спокойствием. – Можешь рассчитывать на меня во всем. Я не уеду, пока мы не распутаем это дело или не убедимся, что с вашим королем все в порядке.

Конан, приоткрыв рот, уставился на своего друга, а Ринга в порыве благодарных чувств кинулась полугному на шею и запечатлела на его губах горячий поцелуй, вызвав на смуглых щеках неустрашимого туранца слабый румянец.

– Но, Мораддин… – с нажимом начал варвар, однако бывший воин Илдиза перебил его.

– Я сказал, – холодно и твердо произнес полугном, и Конан замолчал, понимая, что переубедить принявшего решение туранца невозможно.

– Ну, в общем, я тоже могу повременить с отъездом, – небрежно проговорил варвар, помахивая врученным ему эстоком. – Ведь влипнете тут без меня, как пить дать. Да и интересно, что здесь случилось в вашей Немедии…

– Вот и славно, – как ни в чем не бывало, сказала Ринга. – Я тут поговорила кое с кем и выяснила, что весь это кошмар с заговорами и казнями начался примерно три седмицы назад. А перед этим король куда-то уезжал дня на два – неофициально, даже регента не назначал. После этого все и изменилось. Думаю, распутывать надо начинать с этого происшествия.

– И как же мы узнаем, куда он уезжал? – поинтересовался Конан. – Может, вернемся во дворец и спросим его самого?