Прерванный полёт

- Ладно-ладно, допустим, но вы всё говорите: "реализовать себя". Тогда скажите - как?

Мефистофель развёл руками:

- Откуда же мне знать?

- Ничего себе, - медленно покачиваясь на табуретке, сказал Карлин, - реализуй так, не знаю, как! Про Пушкина рассказываете, а для будущего посоветовать не можете!

- А я будущее и не знаю. Ваше время - производная от моего в движении, поэтому в ваше прошлое я перемещаюсь, а вот в своё будущее, как и в ваше, заглядывать не могу. Это закон!

- Неправильные какие-то у вас законы, - с досадой сказал Евгений. - Слушайте, можно я ещё вашей чудной водки налью?

- Да пейте, для того здесь и стоит, - подтвердил Мефистофель.

- Вам? - Карлин вопросительно посмотрел на него, поднимая бутылку из матового стекла.

Дьявол кивнул. А, может, он совсем и не дьявол, может он ангел? Помогает заблудшим, причём, вроде, бескорыстно. Вон, даже такой водкой поит...

Карлин так и спросил.

- Опять двадцать пять! - усмехнулся Мефистофель, берясь за рюмку. - Но, кажется, к вам вернулся нормальный вкус к жизни, который из вас, по правде, почти и не уходил. Просто вы запутались, Евгений Витальевич. Ну, за здоровье, как говорится!

Они в очередной раз выпили и закусили.

- А помочь мне как-то в самореализации вы, значит, можете?

- Кое в чём - да, но вы должны определить сами, что вам нужно для этого. А, потом я уже достаточно помог вам, остановив ваш полёт в нескольких метрах от асфальта, не правда ли?

Карлин пожевал губами: да, ничего не скажешь, помощь серьёзная.

- Ладно, согласен, помогли. Даже - спасибо большое, честно! Наверное, я был не прав. Значит, если я снова прыгну вот прямо сейчас, без реализации, так сказать, то вы меня больше останавливать не будете?

- Нет, уже не буду. Вы перестанете существовать.

- А если я...

- Вы двинетесь дальше.

- То есть, после естественной смерти?

- Да.

- Значит, жизнь после смерти есть?

- Нет, это не жизнь в вашем понимании, но это - путь, полёт, если хотите. Потому вас и просят не прерывать его, простите за тавтологию с вашим случаем. - Он кивнул в сторону лоджии.

- Слушайте, а вы не хотите мне говорить всего, или не имеете права?

- Дело не в праве! Я просто не знаю ответов на многие вопросы, которые вы задаёте, или готовы задать.

Евгений выпучил глаза и сказал довольно грубо:

- Врёте!

- Нет! Я, например, не знаю, кто я и что я, чтобы ответить на этот вопрос определённо. Я сейчас также, как и вы не знаю, что там, с другой стороны жизни, говоря человеческим языком.

- Врёте! - убеждённо повторил Карлин. - Как же вы тогда помните про доктора Фауста, то есть, про Гёте, как вы говорите?

Тот, кто разрешил называть себя Мефистофелем почти грустно вздохнул:

- Я помню всё, что делал здесь, но не знаю, того, что происходит там. Я знаю только отдельные моменты, например, что всё не так, как представляют ваши религии. Неужели вы думаете, что я шастаю в какой-то, скажем, потусторонний мир, абсолютно не похожий на этот, сохраняя обличие и память земного человека, и, наоборот?

- Вас можно потрогать? - Карлину впервые пришла в голову не слишком оригинальная мысль, что перед ним призрак.

Мефистофель протянул руку:

- Пожалуйста, трогайте. Здесь я самый обычный человек, правда, наделённый кое-какими способностями. Но, скажем, если вы возьмётесь меня анатомировать, - Он усмехнулся, - то увидите всё, что положено. А как же иначе?

Карлин потрогал его - нормальная тёплая гладкая кожа, рука как рука, с чуть пульсирующими венами. Молодой человек смотрел ему в глаза и улыбался.

- Может вы - инопланетянин? Представитель сверхцивилизации?

Мефистофель поморщился:

- Какой банальный материализм! Сверхцивилизациям больше делать нечего, как спасть самоубийц на какой-то Земле. Я, кстати, даже и не имею представления, существуют ли они - как я говорил, мои знания о мире очень ограничены.

- Но если предположить, что сверхцивилизации существуют, - философски изрёк Карлин первое, что пришло в голову, - то, может быть, они какой-нибудь душевной энергией питаются, вот и охотятся за самоубийцами, а?

- Перестаньте говорить ерунду. Вот, могу привести такой пример. У вас есть любимые писатели, некие братья Стругацкие. Так вот, произведение, которое вам очень нравится - "За миллиард лет до конца света", они написали под влиянием встречи со мной. Опосредованно, конечно.

- Опаньки! - Карлин даже в ладоши прихлопнул. - Так вы - представитель Мироздания? Его порождение? Но, пардон, я что-то не слышал даже намёков, что братья Стругацкие когда-либо хотели покончить жизнь самоубийством.

- Да разве я говорил, что прихожу только к самоубийцам?! Нет, конечно. Но у людей бывают кризисы, и иногда отдельных личностей нужно посещать в самых разных ситуациях. В некоторых случаях и прихожу и к заболевшим.

- Ну, а насчёт Мироздания я прав?