Прерванный полет

Она вошла так бесшумно, как только было возможно.

Наверное, поэтому Юсуф поднял глаза только в тот момент, когда ему на лоб легла узкая ладонь.

Пленник нервно отдернулся — вряд ли он ожидал такой встречи.

— Не спится? Мне тоже. Ты слишком устал.

Он разглядел или скорее почувствовал, как девушка улыбнулась.

— Не нужно меня бояться, — повторила она.

— Кто ты?

Юсуф почти прошептал этот вопрос, пытаясь заглянуть ей в глаза. Но они были темными, прочесть что-то было бы сейчас невозможно.

— Тебе же должны были рассказать. Тиада-Атум, которая Никто — и Все. Видимо, плохо рассказывали, я распоряжусь, чтобы завтра тебе прислали другого учителя.

— Нет, не надо. Я другого понять не могу.

— Чего же?

Девушка слегка отстранилась, но в ее голосе не было никакой скрытой угрозы — разве что любопытство. Неудивительно — все женщины любопытны от природы.

— Ты — Тиада-Атум, правящая здесь очень долго, вечная и единственная. И ты же — молодая девушка, совсем юная…

— Вот ты о чем? — Теперь ее улыбка была заметна даже при дежурном «освещении». — Неужели у тебя такое плохое воображение? Да, я одно — и я же второе. Тебе же сказано — не только Никто, но и Все.

— Тебе подчиняются офицеры старше тебя.

— Но разве тому правителю, которому служил ты, не подчинялись люди старше его? Что в этом удивительного?

Она рассмеялась. Смех был резкий, но показался Юсуфу приятным.

— Разве в твоем мире женщина не может быть правительницей?

— В моей стране такого не было.

— Значит, теперь ты знаешь, что такое может быть. Но запомни — я не мужчина и не женщина, я — Тиада-Атум, Великий Никто, который вечен.

— Как такое может быть?

— Это ты поймешь потом.

Почему-то это слегка задело самолюбие Юсуфа. Он слегка отстранился от девушки:

— Все потом и потом. Почему?! Я — не дитя!

Она снова рассмеялась. С верховной правительницей, судя по всему, никто не смел так разговаривать, но ему сейчас было бы прощено и не такое.

— Да, я знаю, ты — не дитя. Но неподготовленный человек — как ребенок. Любой. Это касается и тех, кем управляешь, ты должен знать такие вещи. А ты, Юсуф, — она произнесла его имя, слегка растягивая звуки, — пока еще неподготовленный. Ты очень плохо знаешь, кто я. Да ты даже не знаешь, что свет можно слегка усилить.

В ее руках появился предмет, похожий на мобильник или пульт от телевизора, и через миг лампочка действительно стала чуть ярче.

— Загляни мне в глаза. Разве так, по-твоему, смотрят совсем юные девушки?

Она слегка придвинулась к нему.

Юсуф даже попытался отпрянуть, но сдержался. Глубокий взгляд внимательных темных глаз завораживал, не давал шевельнуться. Кто бы перед ним ни был, этому существу уж точно не восемнадцать. И не двадцать.

На него смотрел человек, привыкший повелевать — и не доверять, без раздумий уничтожать тех, кто еще вчера казался преданным, награждать и посылать на казнь.

— Вот и ответ. — Ее улыбка сделалась почти что грустной. — Девушка — это оболочка. Но тебе, по-моему, такая оболочка нравится?

— Кто ты? — Юсуф сам поразился тому, как произнес эту фразу — его голос стал хриплым, словно бы совершенно чужим. — Ты — кто-то из Древних? Кто?! Я должен был почувствовать.

— Не знаю, кого у вас именуют Древними. Но лет мне и в самом деле много. Только тебя это не должно смущать. В первый раз не смутило. Тогда отчего же ты сейчас остановился?

Ее руки обняли шею пленника, и Юсуф почувствовал, что сдерживаться дальше выше его сил. Кем бы она ни была, кем бы ни правила, но сейчас перед ним была женщина, желающая его. И устоять перед ней не было никаких сил — да и желания не было.

— Я почувствовала, что тебе было плохо и тоскливо этой ночью. Оттого я и здесь, — шепнула она.

Юсуф видел перед собой лишь глаза — темные, страшные и завораживающие, в такие страшно заглянуть, но, заглянув хоть раз, невозможно отвести взгляд.

— Ты, — пробормотал он. И тотчас его губ коснулась узкая ладонь.

— Молчи… Слов нам не надо, мы и так все поймем.

А потом время для него исчезло. Комната, где лампочка снова стала тусклой, узкая кровать, скрипящие половицы — все это было здесь, но он воспринимал это словно бы со стороны. Мир сузился — до ее тела, до небольшой упругой груди, до страстных губ…

Сколько так продолжалось, Юсуф не представлял. Час, два, три — а может, и больше.

Удивительно, что он не устал даже в тот момент, когда заметил, что за матовым окном уже давно рассвело. Сейчас тюремщик, а точнее, охранник должен принести завтрак, и тогда обнаружится…

— Не беспокойся, охрана ни за что не посмеет сюда явиться, — улыбнулась она, словно бы читая его мысли. А может, и вправду читала? До сих пор Юсуф подозревал, что перед ним — одна из Древних, а то, что с ним происходит, — счастье, невиданное для смертного, будь он хоть сто раз посвященным.

— Я не устал. Меня тут кормили чем-то особым? — спросил Юсуф после того, как их очередная игра подошла к концу и можно было спокойно полежать несколько минут.

— Ну, может быть. — Улыбка на ее лице, которое вряд ли кто-то смог бы назвать очень красивым, казалась ему просто обворожительной. — Но разве тебе это не нравится — чувствовать себя очень сильным парнем?