Преобладающая страсть. том 2

– И ты живешь там одна?

– Нет, вдвоем с матерью.

Чед уставился на нее во все глаза, и Валери поняла, что он полагал, что она была несколько старовата, чтобы жить с матерью.

– Она больна, старая или что?

Валери улыбнулась.

– Нет, она в полном порядке. У нее были неприятности, она лишилась денег, поэтому переехала жить ко мне.

– Чем она занимается?

– Чед, – сказал Ник.

– Извини, – лицо Чеда залилось краской. – Я не хотел быть любопытным.

– Ничего, все в порядке. Я скажу, если не захочу отвечать, – мягко проговорила Валери. – Моя мать ничем особенным не занимается, хотя, мне кажется, возможно, скоро начнет чем-нибудь заниматься. В последнее время ей, на мой взгляд, скучно. Около месяца назад она начала разбирать скопившиеся бумаги, к которым не прикасалась годами.

Валери усмехнулась про себя.

– Я сказала ей, что работать в картинной галерее и легче и веселее.

– Что она ответила?

– Что, быть может, я и права, но ей тяжело ходить и искать работу, которую она никогда не делала.

– Должно быть, очень трудно, – вставил Ник, глядя на Валери, – и еще труднее добиться успеха на первой работе. Не каждый сумеет.

– На второй, – сказала Валери с едва заметной улыбкой. – С первой меня уволили.

Затем она вспомнила, что никогда не рассказывала Нику об этом.

– Уволили? – спросил Чед. – Что же ты сделала?

– Забыла, что работала на кого-то и что мне нельзя диктовать свои условия. Можно еще чаю со льдом?

Чед вскочил с места и наполнил все три стакана.

– Ты тоже лишилась всех денег, как твоя мать? – спросил он через плечо.

– Чед, – вновь с упреком проговорил Ник.

– Извини, – громко сказал Чед.

– Да, – ответила Валери, – я потеряла все свои деньги. Именно поэтому я живу в каретном доме и работаю у твоего отца. И вот что я скажу тебе, Чед: я не хотела лишаться денег, до сих пор испытываю неудобства, потому что не могу позволить себе большую часть из того, к чему я привыкла с детства; потеряла свое поместье, то, где ты видел меня в тот день, помнишь? Но теперь, несмотря ни на что, у меня есть работа, есть друзья, с которыми я познакомилась, я живу замечательной жизнью.

– О! – он поставил перед ними стаканы с чаем, – поэтому ты…

– Стоп! Теперь моя очередь спрашивать, – не церемонясь, перебила его Валери. – Я хочу еще так много узнать о тебе. Скажи, чем еще кроме сада, рисования и игры на барабане ты увлекаешься?

Чед пустился в описание школы, друзей, занятий штангой, рассказал о прочитанных книгах, увлечении велосипедом.

– Отец разрешает мне кататься по Джорджтауну; я уже хорошо знаю окрестности. Хотя было бы лучше, если бы я ездил на машине.

– Почему?

– Знаешь, дождь, иногда снег; иногда очень трудно. Мне хотелось бы ездить на машине. Отец обещает научить водить.

– Разве этому не учат в школе?

– Да ну! Большую часть времени приходится заниматься на тренажере, а до настоящей машины не добраться. Правда, есть одна штука, не слабая, которую там дают, брат моего друга…

– Чед, – внезапно произнес Ник, – когда ты собираешься идти?

– Ну нет, – заныл Чед. – Я забыл, разве нельзя позвонить и сказать, что я не могу прийти?

– Нет, ты же знаешь, нельзя. Прошло почти два месяца, и ты должен идти. Ты должен стоять перед домом – во сколько?

– В шесть тридцать. Еще рано.

– Уже шесть часов, и тебе пора одеваться.

– Да это пять минут. Нельзя, что ли, дорассказать про машины, а?

Ник взглянул на светящееся от воодушевления лицо сына и подумал о прошедшем часе, в течение которого его сын разговаривал с Валери гораздо откровеннее, чем, насколько было известно Нику, с родной матерью.

– Конечно, только не растягивай.

Чед закончил свой рассказ, но его энтузиазм пропал и лицо утратило живость.

– Похоже, пора одеваться, – проговорил он неохотно. – Ой, подождите, сначала я хочу сделать Валери подарок. Я хочу сказать, может быть, я тебя уже не застану, когда возвращусь. Хотя, может быть, ты еще будешь, я ненадолго, во всяком случае я хочу преподнести его сейчас, идет? Не волнуйся, пап, одна минута!

Он направился в сарай, почти незаметный позади кустарника, и взял садовые ножницы.

– Ты сказала, что любишь розы и хотела, чтобы они всегда были у тебя?

– Да, – проговорила Валери, почувствовав, как на глаза наворачиваются слезы.

Чед опустился на колени перед кустом роз, которыми восхищалась Валери, и внимательно осмотрел каждый цветок, выбирая самые лучшие. Валери и Ник посмотрели друг на друга, и он накрыл ее руку своей.

– Спасибо, – проговорил он очень тихо, – ты говорила с ним как со взрослым. Ему это понравилось. Мне тоже.

– Он замечательный мальчуган, – мягко ответила Валери. – Ты должен им гордиться.

Легкий звук привлек ее внимание.

– Это…?

– Невыразимо горд, – сказал Ник. Он тоже услышал звонок в дверь, но не обратил внимания; его мысли были заняты тем, что рука Валери лежит под его рукой, он вдыхал ее запах, ему хотелось ее поцеловать.

Елена тоже услышала звонок в дверь из комнаты для стирки и пошла открывать.

– Добрый вечер, миссис Эндербай, – сказала она, – Чед во внутреннем дворике.

– Предполагалось, что он будет ждать меня у входа, – сказала Сибилла.