Preludio forte

- Насколько я в курсе, требуют повышения зарплат, увеличения отпуска по болезни и увеличения страховых выплат при несчастных случаях.

- А...

Фуоко задумалась. Теоретически она знала, что такое забастовки. Иногда она слышала о них по телевизору или видела заметки в газетах, забываемых отцом в столовой. Но они всегда оставались для нее чем-то отдаленным и абстрактным. Общественным транспортом она не пользовалась, в общественные больницы не ходила, да и в порту ее маршруты обычно ограничивались частным эллингом, где располагались три яхты их семьи. Мать любила порассуждать о неблагодарности низших классов, не понимающих, насколько сегодня владельцам предприятий тяжело сводить концы с концами, но в целом забастовки казались всего лишь проявлением такой же стихии, как и шторма. Шквал пришел, шквал ушел... Если смотреть на хлещущие потоки ливня из-за безопасных толстых стекол фамильного особняка, как-то даже и забываешь, что далеко в море поднятое ветром волнение вполне способно перевернуть и потопить рыбацкий сейнер.

Значит, забастовка? И что? Видимо, она забылась и произнесла это вслух, потому что Джион немедленно откликнулся:

- Скорее всего, экскурсия не состоится, дэйя. Видите, все прогулочные суда стоят на приколе? Чартерные паромы наверняка тоже бастуют.

- Посмотрим, - буркнула Фуоко. Она закинула на плечо мешок с едой и решительно зашагала к своим.

Класс почти в полном составе растерянно толпился возле небольшой будки, над которой виднелись написанные криво, от руки, слова "Чартерные рейсы". Дьячелла Кьёко что-то говорила, забравшись на стоящую рядом скамейку.

- ...а потому сегодня мы вынуждены отменить нашу экскурсию, - расслышала Фуоко, подойдя поближе.

Класс ответил дружным стоном разочарования.

- Ну вот, а я-то надеялась оттянуться! - сказала подружкам Мартина. - Я даже с собой прихватила кое-что... - она тряхнула своей сумкой, в которой что-то булькнула. - А тут облом...

- Еще раз извиняюсь за накладку, - продолжала говорить Дьячелла. - На сегодня все, расходитесь по домам. Мы перенесем экскурсию на следующую декаду.

- Эй, дэйя! - крикнул сиплый мужской голос. - Эй!

Какой-то дядька в комбинезоне и лихо заломленной на затылок бескозырке махал рукой с противоположной стороны толпы.

- Да? - через головы школьников осведомилась географичка.

- Вы куда идти собирались?

- На Косой пляж.

- Так я могу отвезти! - обрадовался дядька. - У меня свой корабль есть. Вон там стоит, у двенадцатого пирса. И возьму недорого, пять леер с носа.

- Корабль? - Дьячелла подозрительно посмотрела на дядьку. - Что за корабль?

- Так пойдем, дэйя, покажу! Настоящий корабль, все без обмана. Я сам по себе, в профсоюзах и забастовках не участвую.

Народ радостно загомонил.

- Извини, дэй, - качнула головой учительница. - Денег нет. Школа деньги собирала, школа платила, а у меня сейчас ничего нет.

- А... - дядька почесал в затылке. - Жаль. Что, совсем ничего нет? Я могу скинуть немного.

- Ну, вот и все, дэйя, - сказал рядом Джион. - Возвращаемся домой. Не повезло, случается.

"Не повезло"? Ни хрена подобного! Она не позволит сорвать поездку, которую ожидала целых три декады!

- Эй! - звонко крикнула Фуоко, махнув рукой в воздухе. - Эй, дэй моряк! У меня есть, я заплачу!

Все дружно обернулись к ней, и она невольно поежилась, оказавшись в перекрещении сразу стольких взглядов.

- Дэйя Фуоко, - растерянно сказала Дьячелла, - я не могу допустить, чтобы ученики платили за экскурсии из своих карманных средств. Есть процедура...

- Ну и что? - Фуоко пожала плечами. - Школа мне потом отдаст, когда порт деньги вернет. Дэй моряк, сколько нужно?

Она полезла за пазуху и вытащила кошелек, в котором бережно хранила свои сбережения. Родители никогда не давали ей много, только мелочь, десять-пятнадцать леер в декаду, но она их практически не тратила, часть складывая в копилку, а часть в кошелек. Сейчас она лихорадочно пыталась вспомнить, какая сумма у нее может оказаться с собой.

- А сколько вас тут? - поинтересовался владелец корабля. - Пятерка с носа. Ты же грамотная, наверное, вот и считай.

- Тридцать два школьника и два взрослых сопровождающих, - после короткой паузы сообщила географичка. - Итого тридцать четыре. Но нам ведь еще и назад вечером нужно вернуться...

- Так не вопрос, дэйя! Приду и заберу. Туда и обратно, все вместе за восемь леер с человека. На тридцать четыре умножить... э-э... - Он почесал в затылке.

- Двести семьдесят два! - крикнул кто-то.

Так много? Фуоко принялась лихорадочно копаться в кошельке. Бумажные пятерки путались между пальцами. Пятьдесят... восемьдесят... сто пятнадцать... Монеты в другом отделении глухо зазвенели, когда она высыпала их себе на ладонь. Шесть пятерок, еще одна чудом затесавшаяся двадцатка... Всего сто шестьдесят пять... сто семьдесят две, если считать двушки и однушки.

Все.