Возьмем, например, фортепиано. В чем принципиальная разница между игрой механизма и человека-музыканта? Почему получается, что нам эстетически неприятно слушать механическую игру? Как ни парадоксально, но именно из-за того, что механическое исполнение идеально, эта музыка звучит холодно, в ней «нет души». Механизм не ошибается, не колеблется, в его исполнении нет ничего, что дает чувство естественности, в чем так нуждается среднестатистический человек, который постоянно желает к чему-либо адаптироваться. Если коротко, мозг в процессе эволюции привык находить то, что обладает естественной красотой, а то, что естественно — неидеально. Именно поэтому внедрение новшеств не должно быть совершенным, равно как и результат.
Значение имеет то, насколько вы неидеальны… в какой степени можете ОТКЛОНИТЬСЯ от идеала.
Этот спиральный процесс движения между творчеством и точностью изначально несовершенен, потому что так называемые «промежуточные пространства» по определению — переходные зоны, в биологии для их обозначения используется термин «экотон». Экотоны — это переходные области между одним пространством и другим: между лесом и прилегающим к нему лугом, между морем и берегом. Между неандертальцами и современными людьми. Наибольшее количество биологических инноваций происходит в экотонах, но при этом в них же сосредоточены всяческие опасности. Экотоны опасны потому, что, как нам известно, перемены — взросление, переезд из знакомого дома в незнакомый, начало семейной жизни (а часто и наоборот), рождение детей, выход на пенсию и прекращение работы — влекут за собой неопределенность. Главное: любое внедрение нового происходит в «переходном пространстве». То есть инновация — это и
«Студенты — наше секретное оружие… потому что они не знают, чего нельзя делать», — говорит Роберт Фулл, имея в виду «наивных» учащихся колледжа, которым иногда нет еще и двадцати. Эти молодые люди еще не знают о существовании вещей и явлений, в реальность которых им верить не положено. «Я действительно могу сказать, что основные наши прорывы в исследованиях были сделаны студентами. Как-то я сказал второкурснице: “Нужно измерить силу отдельного волоска геккона, который нельзя ни увидеть, ни подержать. Если вы это сделаете, мы сможем испытать, как он крепится к поверхности”. И девушка поняла это буквально!» Та студентка действительно нашла такой способ измерить волосок геккона, о котором Фулл даже не подозревал. «Она обнаружила это, учась на втором курсе. Положа руку на сердце, я не мог даже аспиранту этого доверить. А она вошла и сказала: “Я все сделала”. Я изумился: “Что?!”» Блаженство в незнании может стать преимуществом.