Прелюдия к убийству. Смерть в баре

– Надеюсь, вы не сочтете за труд пригласить сюда мистера Фокса? – спросил Аллейн. – У него есть второй фонарь. И еще не забудьте сказать ему, чтобы прихватил мой футляр с инструментами.

– Сделаем, – ответил Уилл и немного погодя с иронией в голосе добавил: – Сэр.

Открыв дверь, Аллейн вошел в отсек старого стойла, который использовался как бокс для хранения и ремонта автомобилей, но сейчас зиял пустотой. В этом боксе, помимо острого запаха бензина, ощущался и иной запах – отвратительно-тошнотворно-сладковатый, если можно так выразиться. Аллейн сразу понял, что цианид как минимум одну крысу все-таки убил. Бокс отделялся от главного помещения гаража деревянной стенкой-времянкой, но между стенкой и крышей имелась внушительных размеров щель, и при желании сквозь нее можно было пролезть, если бы ее не заколотили досками. Аллейн мысленно похвалил Харпера за внимание к деталям и проделанную большую работу, поскольку тот помимо всего прочего сделал несколько хороших фотографий крысиной норы, а также проверил все стены и пол на отпечатки. Последних обнаружилось около дюжины, и все они, оттиснутые черной краской на специальной бумаге, хранились теперь у суперинтенданта в лаборатории.

Аллейн провел лучом фонаря вдоль плинтусов, довольно скоро нашел нору и присел рядом с ней на корточки. Харпер убрал затычку из тряпок, а фарфоровую баночку с ядом отвез в лабораторию, где с нее сняли отпечатки, а содержимое перелили в другую емкость, после чего баночка была возвращена на место. Приглядевшись, Аллейн понял, что затычку из рогожи и тряпок также вернули на прежнее место. Детектив протянул руку и вытащил затычку, после чего запах дохлой крысы стократно усилился. В следующий момент узкий луч света электрического фонаря выхватил из темноты блестящий бочок фарфоровой баночки, которая оказалась меньше дюйма в диаметре и примерно с полдюйма в высоту.

В дверном проеме показался силуэт Фокса.

– Благодарю вас, мистер Помрой, – сказал он. – Дальше я пойду сам.

Под сапогами Помроя заскрипела галька, и послышались его удаляющиеся шаги.

– Ну-с, взгляните-ка на это, братец Фокс. – Аллейн ткнул пальцем в баночку.

В маленький сосуд уперся луч света второго электрического фонарика.

– По словам суперинтенданта, она была налита до краев, – напомнил Фокс.

– Именно, – подтвердил Аллейн. – И это, как мне кажется, решает все.

– Что вы имеете в виду, сэр?

– То, что в «Плюмаже» произошло предумышленное убийство.

II

Общая гостиная в «Плюмаже» почти всегда пустовала, поскольку жильцы обычно использовали для принятия пищи и посиделок с выпивкой помещение частного бара. Гостиная располагалась по диагонали от бара и представляла собой своего рода заповедник Викторианской и Эдвардианской эпох, и была соответствующим образом декорирована и меблирована. Над камином помещалась картина с изображением двух котят, походивших на ушастых и усатых креветок, на стенах висели массивные полки, мебель укрывали от пыли плюшевые чехлы, а на полу перед камином лежал красно-белый клетчатый коврик. Последний мог навести стороннего наблюдателя на мысль, что оказавшийся здесь каким-то образом Арлекин из далекой романтической эпохи расцвета итальянской комедии скинул с себя свой яркий костюм, прежде чем броситься в пылающий зев камина.

Как бы то ни было, с приездом Аллейна и Фокса забытая гостиная постепенно начала возвращаться к жизни. Кто-то открыл здесь окно и водрузил большую вазу с цветами на застеленный алой плюшевой скатертью стол. Разумеется, к реанимации помещения приложил руку и сам Абель, поместивший с краю стола чистый блокнот, несколько карандашей и старую заржавленную перьевую ручку с не менее допотопной чернильницей. Он сновал по комнате с гостеприимной улыбкой, часто выходил, чтобы принести необходимую для создания уюта и рабочей обстановки вещь, а возвращаясь, всякий раз осведомлялся, не нужно ли детективам что-нибудь еще.

– Честно говоря, мистер Помрой, – признался Аллейн, – я бы с удовольствием выпил сейчас кружку пива.

Вместо того чтобы отправиться за пивом, Абель напустил на лицо загадочное выражение, совершил правой рукой некие магические пассы, а левой извлек из-под фартука покрытую патиной пузатую бутылку.

– Мне представляется, сэр, – сказал он, – что вам больше придется по вкусу старое шерри. Эту бутылочку поставил в погреб еще мой отец, а с тех пор прошло не менее полувека. Сорт называется амонтильядо, хотя я долгое время ошибочно считал, что это амадилло.

– Какой приятный сюрприз, дорогой мистер Помрой, – улыбнулся Аллейн. – Ведь это истинный напиток богов.

– Те же самые слова, сэр, – заметил Абель, – произнес один старый полковник после дегустации. Вы окажете честь «Плюмажу», если отведаете его.

– Очень любезно с вашей стороны, дорогой друг.

– Вы тоже вели себя очень любезно, когда я приехал к вам в Лондон. С вашего разрешения, сэр, пойду возьму стаканчики.

– Полагаю, мистер Помрой, что эту амброзию необходимо перелить из бутылки в хрустальный графин.

– Завтра же достану графин и перелью, сэр, а пока открою бутылку, чтобы мы могли выпить по маленькой.