– Сделайте, пожалуйста, несколько копий. Одну прокрутите через принтер официального компьютера и завизируйте. Мой друг, госпожа Венабили, поможет вам поступить в Стрилингский Университет, где вы будете получать стипендию. Придется, правда, начать с азов, и позаниматься кое-чем кроме математики, но…
Амариль наконец сумел выдохнуть.
– В Стрилингский Университет? Меня не примут.
– Почему не примут? Дорс, ты же сможешь это устроить, правда?
– Смогу, без сомнения.
– Нет, не сможете! – горячо возразил Амариль. – Не возьмут там меня. Я из Даля.
– И что?
– Не принимают они никого из Даля.
– О чем он говорит? – спросил Селдон, удивленно посмотрев на Дорс.
– Честное слово, не понимаю, – покачала головой Дорс.
– Вы не тренторианка, госпожа, – сказал Амариль. – Сколько лет вы в Стрилинге?
– Чуть больше двух лет, мистер Амариль.
– Ну и видели вы там хоть раз далийцев? Ну, невысокого роста, черноволосых, курчавых, с большими усами?
– У нас всяких студентов полно.
– А далийцев нет. Как вернетесь в Университет, приглядитесь получше.
– Но почему? – спросил Селдон.
– Не любят нас там. Мы другие. Усы наши, к примеру, не любят.
– Но вы можете побри… – начал было Селдон и тут же осекся под гневным взглядом Амариля.
– Ни за что! С какой стати? Мои усы – признак моего мужского достоинства.
– А бороду вы бреете, как я посмотрю. Она не признак вашего мужского достоинства?
– Нет. У нашего народа таким признаком являются усы.
Селдон поглядел на Дорс и пробормотал:
– Там лысины, тут усы – с ума можно сойти…
– Что вы сказали? – гневно переспросил Амариль.
– Не обращайте внимания. Ну и что, неужели дело только в усах? Как-то не верится.
– Мало ли что еще… Говорят, от нас пахнет противно. Мол, грязные мы. Воришки, грубые,
– И почему же это все говорят?
– Потому что так легко говорить, потому что им так нравится. Ну конечно, поработаешь в термариях, станешь и грязным, и вонючим. Поживешь в такой нищете, так пойдешь и воровать, и драться. Но не все же у нас такие! Взять хотя бы этих длиннющих блондинов из Имперского Сектора, которые думают, будто правят всей Галактикой. Да что там «думают», они и правят ею на самом деле. Они что – не дерутся, не крадут? Если бы они вкалывали, как я, они бы воняли точно так же.
– Конечно, люди везде разные, кто спорит? – пожал плечами Селдон.
– Никто не спорит! Только про нас так думают, и иначе думать никто не хочет и не станет! Господин Селдон, мне нужно убраться с Трентора. На Тренторе я ничего никогда не добьюсь, за всю жизнь. Ни денег не заработаю, ни выучиться не смогу, никогда не стану математиком, так и останусь тем, кем меня считают – полной бездарью и никчемной тупицей.
Он произнес эти слова с отчаянием и безнадежностью в голосе.
Селдон привел последний аргумент.
– Но… вот мы живем в дальской семье. У нашего хозяина чистая работа, хорошее образование.
– Ну конечно! – страстно воскликнул Амариль. – Есть избранные. Избранным иногда позволяют забраться чуть-чуть повыше, чтобы потом говорить, что такое возможно. Но и горстка избранных живет неплохо только здесь, в Дале. Стоит им попробовать сунуться за его границу, и вы увидите, как к ним будут относиться. Ну а покуда они здесь, они тешат свое самолюбие и гордость, унижая остальных, относясь к ним, словно те – грязь у них под ногами. Тогда они воображают себя чистенькими, светловолосыми. И что, интересно, сказал вам ваш милейший хозяин, когда вы объявили ему, что пригласили в гости термальщика? Как, сказал он вам, на кого я похож? Наверняка хозяева смылись из дому, потому что побрезговали находиться в одной квартире со мной.
Селдон облизнул пересохшие губы.
– Я вас не забуду, Юго. Я позабочусь о том, чтобы помочь вам улететь с Трентора. Если не возражаете, можете прилететь в Геликонский Университет. Я вас вызову, как только сам вернусь туда.
– Обещаете? Честное слово? Вам все равно, что я далиец?
– Мне совершенно все равно, кто вы такой. Главное, что вы уже математик! Но то, о чем вы рассказываете, просто не умещается у меня в голове. Не могу поверить, что может сложиться такое дурацкое отношение к ни в чем не повинным людям.
Амариль горько вздохнул.
– Это из-за того, что вы ни с чем таким раньше не сталкивались. Вас это не интересовало, вот и все. А ведь это все так близко, у вас под носом, можно сказать, только вас не касается.
Дорс урезонила его:
– Мистер Амариль, понимаете, доктор Селдон математик, как и вы, и большей частью витает в облаках. А я историк. Я-то знаю, что возвышение одной части общества за счет унижения другой – дело совсем не исключительное. Бывает и похуже. Порой доходит до жуткой ненависти, у которой как будто нет и быть не может разумного объяснения. Это ужасно.